Источник: tverlife.ru
Поиск сведений о начале боевого пути Анатолия Райкова поначалу завел меня в тупик. В справочниках и очерках единодушно указывается, что он воевал под Ржевом в составе 136-й стрелковой дивизии. Но ее еще весной 1940-го перебросили в Закавказский военный округ, а Великую Отечественную она начала в Причерноморье в составе 18-й армии. Скорее всего, историки перепутали эту дивизию со 136-й отдельной стрелковой бригадой, действительно оказавшейся в 1942-м под нашим – ныне Городом воинской славы – Ржевом.
Ничего, пулеметчик…
Анатолий Райков родился 12 апреля 1924 года в не существующей ныне деревне Бутово Зубцовского района, располагавшейся в истоках маленького волжского притока речки Сукромли на стыке Тверской, Московской и Смоленской областей.
Окончив шесть классов, Толя начал работать в колхозе, но в 1940 году был направлен в Ленинград, в школу фабрично-заводского ученичества. Через год ФЗУ расформировали, и юноша вернулся на родину. Немцы стремительно наступали, заняв осенью территорию Зубцовского и Погорельского районов. В течение трех месяцев семья Райковых находилась в оккупации. В ходе первой Ржевско-Вяземской операции местность к югу от Погорелого Городища была освобождена, и 3 марта 1942 года Анатолия призвали в армию.
В это время под Куйбышевом закончилось формирование 136-й отдельной стрелковой бригады, которая вошла в состав 30-й армии Калининского фронта и в первый день апреля выгрузилась из вагонов на полустанке Брылево между Кувшиновом и Селижаровом. После тяжелого перехода в десятки километров бойцы прибыли в район ржевских деревень Паново, Ажево и Дорогино на правобережье Волги. Здесь нашим предстояло прорвать оборону противника. Командующий армией генерал Дмитрий Лелюшенко лично инструктировал комбрига Ивана Ерохина, подчеркнув, что на данный момент бригада является единственным свежим подкреплением на данной территории.
Наступление началось довольно успешно, но немцам удалось его остановить, а местами и заставить наши подразделения отойти на прежние позиции. Боевые действия 136-й бригады завершились 27 апреля 1942-го, через неделю после официального окончания Ржевско-Вяземской операции. За неполный месяц из строя выбыли примерно две трети командиров батальонов и рот и около половины бойцов. 11 апреля в бою у деревни Масленки тяжелое ранение в плечо и шею получил пулеметчик Анатолий Райков. Его отвезли на лечение в госпиталь в сибирский город Омск.
И снова загадки
Как наш земляк выздоровел, его направили в Камышинское танковое училище, где он прошел ускоренный курс подготовки. В апреле 1944-го младший лейтенант Райков вновь оказался в действующей армии. Теперь нам необходимо разобраться в еще одной нестыковке. В скупых данных о герое мы находим фразу о том, что он участвовал в танковом сражении под Прохоровкой на Курской дуге. Но эта битва произошла 12 июля 1943 года. Значит, утверждение ошибочно. Скорее всего, в это время наш земляк находился в училище, которое как раз в июле 1943-го по приказу наркома обороны было передислоцировано в Омск. До 1947-го за ним было закреплено прежнее именование — Камышинское, хотя сам этот город находился под Сталинградом. Отсюда все неувязки, в том числе и домыслы биографов об участии Анатолия Райкова в Курской битве и в пекле сражения под Прохоровкой.
Кто рискует, тот и побеждает
Первый фронтовой опыт в новом для него роде войск наш земляк приобрел весной 1944-го в 51-й гвардейской танковой бригаде подполковника Константина Михалева. Это соединение прошло Прохоровку, и младшему лейтенанту Райкову было чему поучиться у своих сослуживцев в боях, гремевших в это время на территории Западной Украины.
Несколько месяцев экипаж Райкова воевал в составе 1-й танковой бригады, ставшей гвардейской еще в ноябре 1941-го. 10 августа 1944-го она удостоилась ордена Суворова II степени за взятие городов Перемышль и Ярослав на территории Польши.
Настоящая боевая слава пришла к нашему земляку на заключительном этапе войны, когда он сражался в составе 237-й танковой бригады. В сентябре 1944-го 31-й танковый корпус начал наступление в Восточных Карпатах, идя на выручку поднявшим восстание словакам. В горных условиях бригада никогда не воевала, а у немцев было предостаточно времени, для того чтобы занять глубокую оборону. На узких перевалах наши танки становились удобной мишенью для вражеской артиллерии.
Неукротимый характер Райкова, стремление к риску, неоправданные в других условиях, здесь оказались весьма кстати. Идя в одной из ночных атак головным в батальоне и подавляя сопротивление врага огнем и гусеницами, он прорвался к селению Трнавка. Ободренные пехотинцы поднялись на штурм. Анатолий, не дожидаясь приказа, начал преследование отступающего противника, въехал в селение Крумен-Польски, а затем двинулся дальше по перевалу. В это время его танк подорвался на фугасном заряде. Наш земляк сумел вытащить из боевой машины всех троих раненых товарищей, взвалив одного на плечи. Из единственного автомата им удалось отбиться от заметивших их врагов и, маскируясь среди гор, добраться до Крумен-Польски, где Райков передал раненых танкистов в только что развернутый медицинский пункт.
Претензий не имею
Сразу после этого он поспешил в свой батальон, но, узнав, что в одном из танков выбыл из строя командир, занял его место и вновь ринулся в атаку. В новом бою герой уничтожил одно самоходное и два полевых орудия, шесть пулеметных огневых точек, а также вывел из строя примерно роту гитлеровцев. Схватка с вражескими танками оказалась неравной: «тридцатьчетверка» была подбита, а экипаж, отбиваясь, сумел прорваться к своим.
17 ранений и девять сгоревших танков — вот цена, которую заплатил Анатолий Райков за победы, одержанные им в 1945-м. Вместе со своей 237-й танковой бригадой он закончил войну под Прагой. 10 апреля, накануне дня рождения, за подвиги в боях при освобождении Чехословакии ему присвоили звание Героя Советского Союза.
Но нашла награда героя не сразу. 24 июня наш земляк прошел на Параде Победы по Красной площади в колонне 4-го Украинского фронта. А 27 января 1947-го – председатель Президиума Верховного Совета СССР Николай Шверник вручил ему в Кремле Золотую Звезду. После этого к награжденным вышел Сталин. Согласно семейному преданию, озвученному Николаем Райковым, братом героя, Верховный главнокомандующий спросил Анатолия: «Вы, наверное, обижаетесь на нас за отца?» — «Нет. К Советской власти претензий не имею», — ответил танкист. Что стояло за этим диалогом, если он действительно состоялся, неизвестно.
В армии Анатолий Иванович продолжал служить и после войны. Азарт, граничивший с безрассудством, сыграл с ним плохую шутку во время учений в Прибалтике. Он направил танк через заграждение, но в результате сильного толчка получил разрыв легкого. После госпиталя молодой майор вынужден был оставить войска. Некоторое время работал в Одесском городском военкомате, а затем в течение многих лет – в таможне Одесского порта. Многочисленные ранения и травма легкого резко ухудшили его здоровье, и 3 ноября 1994 года Анатолий Иванович скончался от инфаркта. Зубчане увековечили память о нем мемориальной доской на здании Княжегорской школы. Историкам и краеведам еще предстоит уточнить некоторые мирные и фронтовые страницы биографии Героя.
