За пару часов поймали несколько достойных котла экземпляров обской ихтиофауны и решили, что на сегодня хватит. Нужно ещё лагерь обустроить, место под костер приготовить, уху сварить — ну, и ещё куча дел. Пока то, да сё, взялись чистить рыбу и были неприятно удивлены. Пока мы копошились на устройстве места ночевки, наш улов знатно поклевали окрестные вороны, коих было великое множество (место рыбное и популярное — рыбаки на радость воронам оставляют рыбью требуху, остатки пищи). Вот пернатые и обнаглели. Одна радость: пара рыбин из нашего послеобеденного улова все же сохранилась — мы, словно предчувствовали нехорошее и оставили эти экземпляры в садке, погруженном в воду. Так что уха была сварена и съедена.
Поев ухи и пропустив «парочку капочек зверобойчика», знакомый, пыхтя, как самовар, выдал следующее: «Совсем птицы обалдели (цензура, поймите правильно)! Чуть голодными не оставили! Буду лечить!».
После этих слов он подошел к нашему автомобилю и, покопавшись в багажнике, достал два килограммовых пакета с обычной солью. Затем этот «лекарь-самоучка» собрал в большой пакет все рыбьи потроха, которые мы думали прикопать (надо же было как-то намекнуть воронам, что они явно не правы!) и поклеванных воронами рыб из нашего улова, которых он предварительно порезал на куски. После этого в пакет отправилось два килограмма соли. Дав постоять своему «адскому» вороньему угощению пару часиков, знакомый раскидал (не без моей помощи!) содержимое по берегу.
Сделав это, мы улеглись спать. Утром на берегу была «картина маслом»: около сотни ворон стояли возле самого уреза вода, погрузив в неё свои клювы. Периодически каждая из них задирала клюв к небу и пыталась каркать. Но вместо привычного «Карр!» получался какой-то полусип-полурык — птиц мучил жесточайший «сушняк» после употребленного с жадностью крепкосоленого вечернего угощения. Стаю мы, конечно же, разогнали — вороны сидели на самом «клевом» месте. Вяло отреагировав на наше наглое вторжение, птицы перелетели в сторону и продолжили «заливание труб» примерно до обеда.
Правда, лечение не пошло им впрок. Буквально через неделю после нашего угощения, вороны обидели наших знакомых — тоже поклевали оставленную на берегу рыбу.