В 2020 году одной из первых крупных дат «литературного календаря» стал юбилей Бориса Пастернака — 10 февраля исполнилось 130 лет со дня его рождения, а 30 мая — 60 лет со дня смерти.
Летом далекого, страшного и судьбоносного для России 1917 года рождалась новая книга стихов Бориса Леонидовича Пастернака, названная по заглавию одного из них — «Сестра моя жизнь». Именно в этом стихотворении, глубоко автобиографичном, как, впрочем, и другие стихи этого цикла, упоминается та самая Камышинская ветка (речь идет о железнодорожной ветке Тамбов-Камышин) — название, непонятное для многих читателей стихов великого поэта, но такое родное для камышан.
«Что в мае, когда поездов расписанье
Камышинской веткой читаешь в купе,
Оно грандиозней святого писанья
И черных от пыли и бурь канапе...»
В то лето Пастернак пережил «чудо становления книги», как он называл впоследствии состояние поэтического подъема, когда одно стихотворение рождалось непосредственно вслед за другим как развитие мелодии, слагаясь в циклы или главы, из которых составлялась книга. Стихов было написано гораздо больше, чем вошло в книгу, они подвергались строгому отбору. Пастернак никогда не считал отдельное стихотворение чем-то ценным, в его глазах смысл представляла собой только книга стихов, создающая особый мир, со своим воздухом, небом и землей. Стихотворная книга принципиально отличается от сборника, включающего написанные по разным поводам вещи, лишенные единства взгляда, чувства и дыхания. Книга «Сестра моя жизнь» рождалась как «написанная по личному поводу книга лирики».
Дело в том, что тем летом у поэта продолжался роман с юной Еленой Виноград — она была двоюродной сестрой друга его детства Александра Штиха, они были знакомы уже много лет. Познакомились в Москве, но в июне 1917 года Елена Виноград уехала в Саратовскую губернию составлять списки для выборов в органы местного самоуправления — земства. Именно к ней, как известно из биографии поэта, он два раза ездил «камышинской веткой» на поезде — в начале июня 1917 года в деревню Романовка Саратовского уезда и в конце августа — в город Балашов…
P. S. При подготовке этого материала я обнаружил на литературно-художественном интернет-портале «Изба-читальня» стихотворение автора из Киева Андрея Шаповалова, опубликованное им много лет назад. Безусловно, оно является аллюзией на вышеприведенное стихотворение Пастернака, но вместе с тем обладает, на мой взгляд, несомненной самостоятельной художественной ценностью… Конечно же, упоминается в нем и наш город:
Тем часом, как щербатую луну
Макает ночь в просвет плацкартных полок,
Вконец жарой измотанный июль
На степь из звезд натягивает полог.
Взлетают и ныряют провода,
Тень чертит по земле вагонной крышей,
Венчает степь и кружит свод звезда
Вдоль той же старой ветки на Камышин.
Иное все, но так же, как всегда,
С матрасов сонных пялятся скитальцы,
В титане древнем теплится вода
И трут виски в усилье тщетном пальцы.
Бессонница - рулетка без крупье,
Без малого обжитая планета,
Где черное — чернее канапе,
А красное — полоска от рассвета.
Жизнь новых дней — все та же суета,
Жизнь чисел — подоплека интуиций,
Все той же крови стоит простота,
И гроз лиловых редки очевидцы.
Чуждаясь человеческих прикрас,
Качается на стрелках мирозданье,
Храпит под скрип вагона третий класс
Под пристальным гипнозом расписанья.
Кирпичных пяток и небритых щек
На полочках плацкартных галерея,
Америкой не ставшая еще,
Своей дорогой едет мать-Рассея.
Далек вокзал, но в тьме иных начал,
На воле, где не станет захолустья,
Бьют волны о неведомый причал,
Течет река, и не мельчает устье!
В переписке же с коллегами-поэтами автор оставил такой комментарий:
«А насчет строфы про неведомый причал и про мельчающее устье — это у старожилов города Камышина надо спрашивать. При мне еще был островок, который со временем ушел под воду. И при мне еще был причал в бухте реки Камышинки, в который летом заходили многопалубные теплоходы. Ничего этого нет. На месте островка — опасная для судоходства мель, хотя ее и есть пока, где обойти. Ну а фраза, что « для человека интеллигентного не бывает захолустья» у меня переформулировалась в «На воле, где не станет захолустья». На самом деле по карте железных дорог Камышин — это такой тупичок, эдакий аппендикс с основанием на станции Петров Вал…».