Сегодня я так и не смог заснуть и взялся за перо. За окном — глубокая ночь, спать бы да видеть сны. А я не могу. Не могу заснуть, голова гудит от мыслей. В очередной раз меня мучают несоответствия, с которыми я не могу смириться... Или даже несоответствия, а скорее, какие-то необъяснимые для моей души жутко каверзные фрагменты жизни, с которыми сталкиваешься в реальности. И эти фрагменты, как брызги на стекле, оставляют темные некрасивые разводы, и мир через это загрязненное стекло начинает казаться каким-то грязно-серым и холодным.
В качестве предисловия
Одно воспоминание из детства глубоко засело в мою душу. Случай, о котором я расскажу, произошел со мной и моим товарищем в пионерском лагере. Это было лето, когда я закончил второй класс. Мы с товарищем ходили по территории лагеря, гуляли, играли — в общем, занимались своими делами. Вдруг он толкнул меня в бок и стал показывать пальцем в сторону строений со словами: «Гляди-гляди! Копчик!».
Копчиком мы называли сокола. И действительно, я увидел большую птицу (если честно, я и представления-то не имел, кто это такой копчик!). Естественно, и теорию, которую тут же выдвинул мой друг о том, что где-то здесь должно быть гнездо, я тоже с радостью поддержал. И мы с воодушевлением кинулись на поиски этого самого гнезда. Неподалеку от того места, где сокол скрылся от наших глаз, мы обнаружили чердак. И вот мы уже взбираемся по лестнице вверх к чердаку, на поиски гнезда, но... По-моему, мы даже и половины расстояния не преодолели, когда из-за деревьев показался парень, который был старше нас с товарищем года, наверно, на три-четыре. Он приказал нам подойти к нему, взял нас обоих за шиворот и куда-то повел...
А привел он нас к заведующей этого самого лагеря и доложил, что поймал очередных «чердачников». А поймал он нас, когда мы лезли на чердак курить! К слову сказать, я и дыма-то сигарет не нюхал в том возрасте. Да и спичек-то ни у меня, ни у товарища не было, не говоря уже о сигаретах.
Но всё это, похоже, никому интересно уже не было. Нас с другом на линейке вызывали из строя, и весь лагерь смотрел на нас, когда мы стояли в центе за проступок, которого не совершали. Вот так мы отыскали «гнездо копчика».
Забегая вперед, скажу, что в пионеры меня тоже в третьем классе не приняли. Если честно, то после случая в пионерском лагере я и не горел большим желанием. В рядах комсомола мне также не довелось побывать. Но и по этому поводу сожалений у меня нет. Всю свою сознательную жизнь я больше никогда и никуда не вступал — ни в какие партии и ни в какие конфессии. Речевки, лозунги толпы с горящими глазами — не для меня. Но чувство справедливости — мое больное место.
Так к чему я все-таки веду речь? А вот! Сейчас перейду к основной части моего рассказа. Пишу я довольно-таки давно — с конца 90-х. Писать я начал, освещая знакомые и понятные мне темы. Это были небольшие статейки в местные газеты. Потом я даже умудрился написать целую книгу. К этому меня так же подтолкнуло обострённое чувство справедливости, но это несколько другая тема. Не смог я тогда промолчать...
Не смог удержаться и промолчать я, когда увидел своими глазами, что творится в хирургическом отделении нашей местной больница. Угораздило меня попасть туда один раз! Выйдя из больницы, я направился к нашему местному журналисту, которого мне порекомендовали, как объективного и принципиально честного человека. И это оказалось чистой правдой.
Я принес материал, все объяснил, рассказал, показал на фото... Журналист проникся и не оставил без внимания мой крик. Это не был крик о помощи, это был крик - воззвание к человечности и к справедливости. Потому что такое отношение персонала больницы к пациентам, которому я стал свидетелем, назвать «плохим» — значит, ничего не сказать. Это преступная халатность!
В палатах — тараканы величиной с палец. В хирургическом отделении — грязь. Если у тебя нет своих лекарств, тебе и таблетки-то не дадут. На моих глазах человек мучился с высокой температурой, пошел в туалет, упал в коридоре, расшиб голову.... Голову забинтовали, а его отругали за то, что встает. Мужчина так и лежал на кровати с температурой, пока жена не принесла лекарство.
Журналист, к которому я пришел с материалами, написал статью, получившую широкий общественный резонанс. Это было справедливо. Наш крик услышали. И я решил пером доносить и раскрывать эти самые каверзные жизненные фрагменты, оголять их суть — и таким образом с ними бороться.
Потом я писал целую серию статей, растянувшуюся на несколько лет, о недобросовестном страховщике ОСАГО, и это тоже принесло результат. Я увидел, что правда все-таки имеет силу, что правда эти каверзные фрагменты на стекле смывает, и мир снова радуется. Пером можно бороться с несправедливостью!
Я решил заняться журналистикой профессионально. И это, несмотря на мои глубокие внутренние убеждения не вступать ни в какие партии и союзы, - я по своей натуре «свободный художник». В общем, я решил вступить в СЖР – Союз журналистов России. Журналист в моем понимании это человек, который объективен, честен и самое главное — свободен от «ЛЕКАЛА»!
Я узнал, как можно вступить в союз журналистов. Узнал все, что нужно: правила и требования к кандидату. Ознакомился с Уставом СЖР.
Начало истории
Кампанию по вступлению я открыл еще летом (сейчас дело — к зиме). На самом деле, вступать в СЖР для того, чтобы писать и публиковаться, совсем не обязательно. Но я для себя решил: всё должно быть именно так — официально и правильно.
Для вступления в СЖР требуется рекомендация двух членов союза, которые находятся в нем не менее пяти лет. Кроме того, «перепрыгнуть» через региональное представительство, чтобы вступить сразу в Московское СЖР, я не могу. Хотя для меня это было бы намного проще, так как в Москве я провожу большую часть своего времени.
Обратился я к женщине (журналистке), которую знаю много лет (в одном же маленьком городе живем). Пришел к ней в редакцию и попросил, чтобы она написала мне рекомендательное письмо. И она мне не отказала. Предоставил я ей, как полагается по правилам, свои публикации в газетах и в электронных издательствах. Предоставил и рекомендательное письмо от директора нашего городского медиа-холдинга, в котором я на тот момент работал внештатным журналистом в качестве радио- и теле-ведущего.
В общем, с этого и началась чреда странных, на мой взгляд, обстоятельств. Мне не понравилась реакция журналистки, когда она услышала, где я работаю. Такое пренебрежение сквозило от ее слов, движений, выражения лица. Такое пренебрежительно-высокомерное и негативное отношение (не ко мне), а к холдингу и к человеку, от которого я принес рекомендательное письмо. Разве можно так себя вести? Я все понимаю - конкуренция или просто личная неприязнь. Но нельзя так. Тем более вести себя так некорректно человеку, занимающему такую должность. Очень негативный осадок остался у меня от того посещения. И рекомендательное письмо я так и не получил от этой журналистки.
Будем называть вещи своими именами. Она стала меня «ДИНАМИТЬ». Она мне назначала разные дни, когда я приходил, но её не было на месте. Причем назначала даже точное время! Я приходил, а ее не было. Так длилось полтора месяца. Разве так можно? Я говорил ей неоднократно: «Если Вы не хотите давать мне рекомендацию, я просто уйду и не буду Вас беспокоить. Это нормально. В этом нет ничего страшного. Нет, так нет». Но увы… Это первый штрих.
Нашел я, конечно, тех людей, которые меня знают и которые написали мне рекомендательные письма. Помогли мне наши журналисты, отнеслись ко мне с пониманием и тепло. Но все это растянулось на несколько месяцев.
Собрал я полный комплект документов. Все, что требуется, и даже больше. Привез все это в региональное представительство СЖР и отдал секретарю. Бумаги и заявление у меня приняли, сказали, что все нормально, вопросов нет. Обнадежили, что вопрос о моем членстве будет рассмотрен в ближайшие пару недель, и документы уйдут в Москву.
Вот тут хочу отметить небольшой, но так же не очень понятный и приятный фрагмент. И, скорее всего, очень важный фрагмент в этой цепочке. Когда я еще до моей поездки разговаривал по телефону с региональным представительством СЖР, мне неоднократно, уже в разговоре по телефону, повторялось: нужно будет уплатить членские взносы. И указывалась сумма! Членский взнос оплачивается за год. Сумма небольшая — чуть больше тысячи рублей. И вот, сдав лично все документы, я эту сумму, конечно же, оплатил и расписался в ведомости.
Возникает логичный вопрос: за что я оплачивал деньги, если на тот момент было даже неизвестно, примут ли меня в СЖР?! Разве членские взносы платятся авансом? Или я просто некомпетентен в таких вопросах, так как никогда и ни в каких сообществах не «членствовал». Если так, то прошу прощения за свое невежество!
Через пару недель я позвонил в региональный офис, чтобы узнать, как обстоят мои дела. До этого наши переговоры окончились тем, что я могу звонить через неделю — к тому времени все уже понятно с моим вопросом. Но я позвонил через две недели. Мне ответили: «Очень хорошо, что вы сами позвонил!»
Первая мысль: почему хорошо, что я позвонил? А мой номер нельзя было набрать и сообщить, что требуются дополнения? А если бы я вообще не позвонил, а сидел и ожидал «своего звездного часа»?
В общем, с меня потребовали еще одно рекомендательное письмо от старшей журналистки нашего местного городского СЖР. Это уже третье рекомендательное письмо! Это при том, что изначально по правилам требуется всего две рекомендации. Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Надо так надо. Мое знакомство с нужным человеком состоялось. Очень коммуникабельная приветливая женщина встретила меня, расспросила, ознакомилась со всеми моими бумагами и написала мне письмо, пожелав удачи.
Попутно я, чтобы развеять возникшие сомнения, позвонил в Москву - в головной офис СЖР. Там мне ответили: на самом деле, никаких проблем со вступлением нет; если «регион» дает добро, то я с соответствующим постановлением (если располагаю временем и средствами на поездку в столицу) могу приехать и лично вручить свои документы и получить удостоверение журналиста. Это все делается быстро, и Москва никогда не затягивает.
Но не тут-то было! Звоню в региональный офис... Мне опять говорят: «Да, все документы в сборе, теперь всё есть, всего достаточно...» Но придется подождать, так как ждут третьего журналиста, который тоже является кандидатом на вступление. И только потом наши документы отправят в Москву.
В общем, «ждите»! Когда я сказал секретарю, что для меня не является проблемой лично отвезти документы в Москву, так как я там очень часто бываю. Секретарь занервничал... Почему? Что здесь такого? Если у вас все так долго, зачем я буду ждать третьего? Когда я легко могу взять свои же документы (обычное постановление местного СЖР) о том, что они согласны принять меня в свои ряды. Никакой государственной тайны, понятно, у этой бумажки нет, и скрыться я тоже с ней никуда не могу. Да и членские взносы я уже давно оплатил — непонятно только, за что именно. Я же еще не член СЖР. В общем, это все было непонятно.
С того момента, когда я начал собирать документы, прошло уже четыре месяца. Два месяца минуло с тех пор, как я сдал документы. Я не живу такими темпами! Это нереально! Как можно жить в современном мире темпами средневековья?!
Звоню опять-таки нашему местному журналисту. Как я понимаю, он тоже — кто–то «из верхушки» правления местной организации. Говорю ему, что могу легко все процессы ускорить, что сейчас не те времена, когда посылки отправляли с обозом, и те шли по полгода туда и обратно.
Мужчина на другом конце телефонного провода не слушает меня, берет инициативу в свои руки и твердо мне говорит, что я «не за хлебом в очереди отстоял», и что такое положение вещей - нормально. Он, оказывается, «очень удивлен» и не понимает, почему «я вообще возмущен».
Я думаю, возможно, он просто не знает всего. Но выслушать-то можно и постараться разобраться. Я же не возмущаюсь - я говорю, что можно сделать, причем за мой же счет, а не из его кармана. Да и причину своего непонимания я объяснил — это подозрение в бюрократии. На что мне следует ответ: «Вам это показалось. Никакой бюрократии нет и быть не может. У нас творческий коллектив». При этом очень четко собеседник подчеркивал в разговоре, что творческий коллектив живет строго по уставу.
Так это называется ТВОРЧЕСТВО?! Увы, похоже, я не творческий человек, раз не понимаю такого положения вещей. Вот я теперь сижу и думаю, а достоин ли я вступить в такой творческий коллектив? Это «творческие люди», а я всё куда-то тороплюсь и бегу. Жизнь-то — она вечность целая! — куда спешить!!! Сиди и занимайся творчеством.
Нет. Для меня жизнь это не вечность! Я понимаю, что каждый час, каждый день сокращает время, отпущенное мне. Только глупец может думать, что он вечен и жизнь бесконечна.
Окончание истории
Я все-таки не выдержал и позвонил в головной офис Союза журналистов России — в Москву. Оттуда, естественно, перезвонили в региональное представительство — в Волгоград. И, как я понял, разговор по поводу проволочки произошел не совсем положительный. Из Москвы меня заверили, что просто-напросто еще не было заседания правления. И в скором времени все решится.
В общем, прошел практически еще месяц... Я решился позвонить в волгоградское реготделение, где мне вежливым тоном пояснили: в принятии меня в союз журналистов мне отказано.
Вот так в течение семи месяцев сбора документов, поездок, звонков и ожиданий журналистом я так и не стал. Причина, как мне кажется, банальна. Посуетился, написал в Москву — получи, что заслужил. Так как других причин отказа на самом деле нет.
Что же в итоге?.. Имея публикации в электронных и бумажных СМИ, имея опыт работы телевизионного журналиста, имея рекомендации четырех уважаемых журналистов, я получил отказ. По меньшей мере, странно. Причина отказа, как я понимаю, личные амбиции!
И последнее. Я, даже не будучи членом СЖР, оплатил членские взносы на год вперед. Также оплатил и «корочку» журналиста... Не кажется ли вам, что вышла темная история, попахивающая чем-то грязным и весьма не хорошим?
Понятно, что я не успокоюсь. И дело не в том, что я мечтаю стать членом СЖР. Дело в справедливости. И я ее отыщу.