В предыдущих двух публикациях мы рассказывали о том, с каким подъемом и «помпой» было воспринято «сталинское» решение о строительстве камышинской ГЭС. Сам проект неразрывно связан с именем его руководителя и «продюсера» профессора Ивана Гавриловича Александрова.
Надо отметить, что многие ученые Академии наук (в частности, профессор Г. К. Ризенкампф) изначально указывали на «минусы» данного проекта и возможные глобальные негативные последствия для природы в случае его осуществления.
В официальной биографии Александрова, опубликованной на ресурсе электронной библиотеки «Научное наследие России», сказано следующее об этом периоде его жизни: «В 1932 г. И.Г. Александров как крупнейший гидроэнергетик страны был избран в действительные члены АН СССР по Отделению физико-математических наук. В целях борьбы с засухой в Южном Заволжье правительство СССР приняло решение о проектировании большого узла гидротехнических сооружений на Волге. Была намечена постройка у г. Камышина плотины с гидроэлектростанцией и шлюзами. Плотина должна была дать возможность оросить до 4 миллионов гектаров земель Южного Заволжья. Этот проект в 1932 г. было поручено составлять И.Г. Александрову. Уже в 1934 году он представил свой проект для правительственной экспертизы.
По этому проекту Камышинская гидроэлектростанция должна была обеспечить не только потребности ирригации в электроэнергии. Часть вырабатываемой энергии предполагалось использовать для запроектированных энергоемких производств. Подъем воды Камышинской плотиной обеспечивал в период навигации глубоководное судоходство до самой Астрахани. По этому проекту Южное Заволжье требовало развития сети железных дорог и сооружения новых мостов через Волгу. Такая сеть была также разработана в проекте И.Г. Александрова.
В проекте был разработан также вопрос соединения Волги и Дона по рекам Иловле и Камышинке и вопрос шлюзования Нижнего Дона. Таким образом, в руках И.Г. Александрова проект ирригации Южного Заволжья превратился в проект полной реконструкции громадной территории Юго-Востока Европейской части СССР. Этот проект вошел важнейшим звеном в разработанный впоследствии план «Большой Волги», отдельные элементы которого — Иваньковский, Угличский и Щербаковский гидроузлы — были осуществлены до Отечественной войны».
Вот так, не больше и не меньше! Если бы всем планам суждено было сбыться, Камышин стал бы не только городом, возле которого возведена крупнейшая гидроэлектростанция в Европе, но и ключевой точкой Волго-Донского канала (т.е. наверняка столицей региона!).
Впрочем, как мы помним, идея канала была далеко не оригинальна — осуществить ее уже пытались турецкий хан Селим в 1569-ом году и русский император Петр I в 1697-ом, а к 1917 году в России было уже более 30 проектов соединения Волги и Дона.
Надо отдать должное инженерному гению Александрова — геологоразведочные работы велись на передовом для того времени уровне и притом ударными темпами: занимались ручным бурением в зимнее время прямо с поверхности льда (из-за чего по воспоминаниям современников неоднократно гибли люди). В процитированной выше биографической справке также написано:
«При решении проблем, возникающих при проектировании, он всегда старался найти новые пути, новые, более рациональные методы. Например, при проектировании Камышинской плотины возникли серьезные затруднения в связи со своеобразием геологических условий, потребовавших для своего изучения применения очень сложных методов исследования. И.Г. Александров применил задуманный и сконструированный им опытный кессон, позволивший успешно выполнить эти исследования».
В учебниках по геологии указывается, что именно на разведке Камышинского створа впервые были выполнены уникальные сдвиговые испытания на дне кессона.
Сама публикация постановления об устройстве камышинской плотины наделала немалый переполох в среде наших «соседей» — саратовцев. Согласно плану, уровень воды в Волге должен был подняться на 24-25 метров! В результате этого мог быть практически затоплен город Энгельс – столица республики немцев Поволжья. В результате, все работы по строительству и благоустройства административного центра Энгельса были приостановлены на несколько лет, а в печати вообще начал дискутироваться вопрос о переносе города на другое место! (см. фото ниже).
Инженеры-конструкторы строившегося в то время Саратовского железнодорожного моста с ужасом увидели, что при таком подьеме воды подъездные пути к мосту будут затоплены — и спешно бросились вносить коррективы в свои сметы и чертежи, в которые были включены новые дамбы и насыпи (в результате сумма расходов на строительство возросла с 27 до 33 миллионов рублей в ценах того времени). А жители многих прибрежных сел и деревень готовились паковать пожитки и переезжать неведомо куда, так как их территории должны были подвергнуться неизбежному затоплению…
Тем не менее, как известно, история не знает сослагательного наклонения — строительство плотины так и не было начато, а в самом Камышине осталось не так уж и много материальных свидетельств того, что оно планировалось. Хотя до сих пор, например, по улице Краснодонской, 15, стоит жилой дом интересной архитектуры, с мансардой и колоннами, предназначавшийся, по воспоминаниям старожилов, для проживания камышинского партийного актива и руководства Камышинской ГЭС.
А на стене бывшего дома купца Якова Шнайдера (улица Октябрьская, 2) можно увидеть вмонтированный в стену металлический диск с цифрами года «1935» и надписью «Камышинская плотина». Аналогичный диск, кстати, вмонтирован и в стену дома на Краснодонской — это так называемые «реперы», метки для нивелировки, имеющие точное определение широты, долготы и высоты относительно исходной уровенной поверхности (своеобразные «прообразы» нынешних GPS-координат). Еще несколько подобных реперов находили на береговой линии Волги вплоть до Сестренок.
Сейчас сложно сказать, на каком этапе было решено отказаться от проекта Камышинской ГЭС (чтобы после войны вернуться к проекту другой нижневолжской ГЭС — Сталинградской). Однако уже в 1936 году все работы и изыскания были полностью свернуты. 2 мая 1936 умер «идейный вдохновитель» и «двигатель проекта» профессор Александров.
К этому же времени относится уникальное воспоминание, которое зафиксировал в своих мемуарах другой не менее известный инженер-гидростроитель, бывший в 1933-37 годах главным инженером канала им. Москвы, Угличской, Рыбинской и Иваньковской ГЭС, а в 1937-41 годах — главным инженером строительства Куйбышевского гидроузла, а также управления по сооружению Волго-Донского канала и Цимлянской ГЭС, директор института «Гидропрект» Сергей Яковлевич Жук:
«Наступил 1936 год. По поручению ЦК ВКП(б) я разработал записку по вопросу о том, что целесообразнее строить — Куйбышевский или Камышинский гидроузел. Прошло примерно две недели, и мне передали, чтобы я позвонил товарищу Сталину. К телефону подошел Серго Орджоникидзе, после чего трубку взял товарищ Сталин.
Иосиф Виссарионович сказал мне, что я неправильно понял поручение. Дело заключается не в сопоставлении выгодности Куйбышевского и Камышинского гидроузлов. Это для ЦК партии вопрос решенный. Куйбышев имеет значительные преимущества. Во-первых, он лучше использует воды Волги для орошения. Во-вторых, Куйбышев ближе к центральным районам страны и Уралу — отсюда легче будет подавать энергию. В-третьих, устройством канала, пересекающего Самарскую луку, мы на 140 километров сокращаем путь судов по Волге.
— Так что, — говорил товарищ Сталин, — сейчас нужно выяснить техническую возможность строительства таких мощных сооружений близ Куйбышева — других сомнений нет. Мы ждем ответа на этот вопрос».
Формально камышинская контора Нижневолжскпроекта просуществовала до 1937 года – затем все ее документы были переданы в архив (в настоящее время они хранятся в Государственном архиве Волгоградской области и насчитывают 1197 единиц хранения). А Камышину «на память» остался Камышинский консервный завод, решение о постройке которого также, по некоторым сведениям, было принято в связи с заботой о провианте для рабочих «стройки века». Впрочем, к дню сегодняшнему и от завода остались лишь ветшающие на глазах цеха, да заброшенное бомбоубежище – но это уже совсем другая история…
Окончание. Начало: «Где должна была возникнуть «советская Калифорния»?».