В пятницу, 4 марта, исполняющий обязанности мэра Волгограда Сергей Соколов представил свою новую команду — вице-мэров и глав районов областного центра. Первым заместителем Соколова (одним из двух), как мы и предположили в нашем предыдущем обзоре, стал Игорь Пикалов. Среди прежних глав районных администраций свои посты сохранили трое.
Все эти назначения, вне всякого сомнения, сделаны с благословления Анатолия Бровко. Как понятно и то, что теперь все мало—мальски значимые решения волгоградской мэрии будут как минимум предварительно визироваться в областной администрации, как максимум — просто оттуда спускаться «к исполнению» «командой профессионалов» (как назвал свою новую администрацию Сергей Соколов).
Не случайно Анатолий Бровко на совместной с Соколовым пресс-конференции, состоявшейся на днях в студии Первого Волгоградского канала, сказал: «Сейчас Сергей Соколов является фактически моим первым заместителем». При этом пояснил: «Подчеркну, что мое отношение к главе столичного города любого региона всегда было однозначным. Еще два года назад я говорил, что мэр должен быть в команде губернатора, чтобы эффективно работа вся вертикаль власти».
Два года назад Анатолий Григорьевич, как известно, трудился как раз замом Николая Максюты. Возможно, эффективностью вертикали власти в отдельно взятом регионе он озаботился под влиянием перманентного противостояния губернатора и все того же Романа Гребенникова. А может, это плод других каких-то умозаключений. Но в любом случае, Бровко представилась эксклюзивная возможность свои политические задумки воплотить в жизнь. Что он и проделал — хватило и года его губернаторства.
Правда, не очень понятно — что означает заявленный Бровко статус только-только (и суток не прошло) приступившего к должности врио мэра Волгограда. «Является фактически моим первым заместителем» — определение эфемерное, не имеющее юридической силы, от того и двусмысленное. То ли что-то вроде почетного звания (так, например, в казаки принимают вип-персон, не имеющих к казачьему роду-племени никакого отношения). То ли моральное поощрение Соколову за то, что тот согласился на роль врио (правда, поколебавшись в начале).
Скорее же всего, Анатолий Бровко таким образом дал понять: областная администрация «поворачивается лицом» к проблемам Волгограда. Что и было подтверждено первой же рабочей встречей Бровко и Соколова, на которой обсуждались эти самые проблемы. В частности, речь шла о строительстве транспортной подземной развязки на Тулака и реконструкции ГДЮЦа, более известного как Дворец пионеров. Как сообщалось в СМИ, бюджетный комитет области и казначейство уже получили распоряжение губернатора о максимальном финансировании инфраструктуры объектов Волгограда.
Получается, как ни крути, чтобы начали решаться проблемы миллионного города, причем те, которые сам городской бюджет в одиночку потянуть не в силах, требовалось убрать неугодного мэра.
Почему эффективно не работала «вся вертикаль власти» при мэре Гребенникове — вопрос концептуальный, если не брать в расчет какие-то личностные передряги между волгоградским мэром и Бровко. Гребенников тянул региональное «бюджетное одеяло» на Волгоград, причем делал это, используя потенциал городских депутатов облдумы, общественное мнение, СМИ.
Все это принято называть «военными действиями» администрации Волгограда с администрацией области. Но в этой «войне» победа была явно на стороне администрации Бровко. Ведь едва ли не большинство предложений мэрии Волгограда при верстке бюджета области на 2011 год так и не прошли в облдуме (например, то же «расщепление» транспортного налога поровну между региональным бюджетом и бюджетами муниципалитетов).
Значит, за отрешением Гребенникова стоит что-то еще, скрытое от глаз широкой общественности. Например, невыполнение волгоградским градоначальников неких потаенных договоренностей, или же нежелание Гребенникова вообще идти на такие договоренности. Какова суть таких возможных договоренностей — можно только догадываться, но это точно не «бытовые мелочи».
Вообще примеров противостояний между крупными муниципалитетами и региональной исполнительной властью, замешанных именно на распределении бюджетных потоков, в России пруд пруди. Но ведь при этом отрешенных губернаторами от должности мэров региональных столиц — единицы. Тем более, если под решением об отрешении лежат формальные поводы (на что, собственно, и упирает в своем судебном иске экс-мэр Волгограда).
Кстати, как раз 4 марта, когда в мэрии представляли новую руководящую верхушку, в Центральном суде Волгограда началось рассмотрение иска Гребенникова. Сразу же выяснилось — и это признал представитель администрации Волгоградской области, что в губернаторском распоряжении об отрешении главы Волгограда от должности допущена опечатка — в тексте указан неверный номер судебного решения, неисполнение которого и вменялось в вину Гребенникову. Председательствующий по делу судья отказался приобщить к делу судебные решения, представленные представителем ответчика, так как они не были заверены должным образом.
У перманентных конфликтов интересов между региональной исполнительной властью и муниципальной по всей стране есть, кроме экономической, и политическая составляющая. Мэры городов, а тем паче региональных столиц, в своем большинстве избраны прямым голосованием населения — это пока что еще базовый принцип местного самоуправления. А губернаторы назначаются президентом РФ из предложенных партией парламентского большинства кандидатур. Сегодня это в российских реалиях едва ли не основное противоречие между местным самоуправлением и исполнительной региональной властью.
Едва только была воплощена идея Владимира Путина об укреплении вертикали власти путем отмены выборов глав регионов, как стали раздаваться предложения — теперь назначенные губернаторы должны назначать и мэров крупных городов. По горячим следам эту идею протащить в закон не удалось. Россия после Ельцина официально вступила на путь развития демократии, и отменять выборы мэров было бы как-то не с руки и перед мировым сообществом, и перед ожиданиями собственно российского общества.
С тех пор демократия в России идет своим нетривиальным путем, сохранив возможность населению городов выбирать своей волей мэров. Но «сучок» местного самоуправления на древе вертикали власти потихоньку подпиливается, и где-то уже начинает «отваливаться». Два года назад в законодательстве о местном самоуправлении появились новшества, которые, во-первых, дают право главам регионов отстранять от должности избранных мэров, а, во-вторых, позволяют городским представительным собраниям (думам) вносить поправки в уставы городов и выбирать мэров из числа депутатского корпуса, а также вводить должность сити-менеджера.
Собственно, этот сценарий сейчас и воплощается в жизнь в Волгограде командой Анатолия Бровко. Если учесть, что депутаты Волгоградской городской Думы деморализованы после того, как им все ж таки пришлось согласиться с отрешением Гребенникова и наделить полномочиями врио мэра Соколова под давлением областной администрации, то судьба уже разработанного проекта поправок в устав Волгограда (главное их содержание — переход к системе сити-менеджмента) фактически предрешена — к середине апреля все необходимые процедуры будут наверняка успешно пройдены.
Кстати, интересные слова сказал Анатолий Бровко, когда в гордуме представляли в качестве врио волгоградского мэра Сергея Соколова: «Все руководители муниципальных предприятий, которые являются депутатами городской Думы, останутся на своих местах. Ну, конечно, только проголосовавшие за Соколова». Намек показательный. После таких откровений никаких сомнений, что новая команда мэрии (а заодно и гордумы) будет «эффективно» работать в тандеме с региональной властью, не остается.
Сторонники сити-менеджмента упирают на то, что на местные выборы приходит мало избирателей, и получается, что мэр — не всенародно избранный, а лишь незначительным числом горожан. Так у нас и президент избран далеко не стопроцентным числом пришедших на выборы, да и явка на президентских выборах тоже оставляет желать лучшего.
Еще один аргумент — выборы-де фактически остаются, ведь сити-менеджера выбирают депутаты, а их народ и выбрал. Но и депутатов, следуя этой логике, избирает, как и мэров, отнюдь не большинство населения — те же пропорции, как и на мэрских выборах. И почему вдруг в этой ситуации мнение всего лишь немногочисленной группки депутатов должно иметь на весах демократии более «правильный» вес, нежели волеизъявление куда большего числа избирателей…
Вертикаль власти, выстроенная Владимиром Путиным, свою главную задачу выполнила — предотвратила распад России в постельцинский период. Но она же со временем трансформировалась в абсолютное всевластие — политическое и экономическое -бюрократического класса. Который живет по понятиям, а не по законам, и даже Конституция РФ для чиновников остается обычной бумагой, не имеющей юридической силы. А уж развитие институтов гражданского общества, реальных, а не карманных, для чиновников как пятое колесо в телеге. Сегодня, по сути, бюрократия стала главным тормозом на пути всеобъемлющей модернизации России.
В середине февраля Владимир Путин встретился с группой известных экономистов, чтобы обсудить необходимые изменения в знаменитую «Стратегию-2020». В начале марта первые рекомендации разработчиков по сути новой стратегии развития России стали достоянием общественности.
Эксперты связали модернизацию экономики с необходимостью политических реформ: с утверждением свободных выборов и политической конкуренции, а также введением реального разделения властей. Без этого, как считают ученые, модернизация в России не состоится, а стратегические задачи, которые стоят сегодня перед страной, так и не будут решены.
Фактически мы подошли к водоразделу: либо движение вперед, либо застой и череда социальных потрясений. Что это все означает на деле, мы с вами хорошо знаем на не таких уж и далеких по времени примерах российской истории.