Он был породистым. Настоящая немецкая овчарка — с большой головой и мощным торсом.
Наверное, он был особо прекрасен до беды. Хотя как его звали тогда и откуда он взялся — неизвестно до сих пор. А потом мы назвали его Рэмом. Так я буду называть его в нашей истории…
Рэма сбила машина. Где, как и когда — остается загадкой. А те, кто сбили, или же сами хозяева поступили просто: они вывезли обездвиженного и больного пса за город. Так, кстати, часто поступают в Камышине. Причем с породистыми, крупными собаками, вроде овчарок.
Его везли по дороге к Сестренкам и бросили на остатках бывшего лагеря военных. Может, сами положили на кучу досок и мусора, оставшегося после установки большой палатки, а может, пес залез туда, почувствовав запах. Ведь здесь до сих пор торчала палка с приделанным указателем «Кухня». Наверное, где-то в глубине, под хламом, еще хранился запах военных сухпайков.
Так и лежал пес, не понимая, что происходит и почему его бросили. Его силы таяли день ото дня. Больной, голодный, он, буквально, остывал…
Вскоре от многодневного голода он уже не мог встряхивать головой и отбиваться от назойливой мошки. Он тихо замер под надписью «Кухня». Он умирал. Мошки обгрызли ему кончики ушей, а от прогрессирующей инфекции гной стал заливать глаза и уши… К тому же осенние дни становились всё холоднее. Казалось, что уже всё.
Но случилось чудо: Рэма заметили грибники. В эти сосновые посадки по осени еще заглядывают любители «тихой охоты». И у них оказалось большое человеческое сердце.
Погрузив обессиленного пса в автомобиль, спасители привели его в город. И его взяли мы.
Какие были шансы? — спросите вы.
Шансы есть всегда. Рэма начали лечить и кормить. И организм немецкой овчарки взял своё. Сросся перелом, пёс начал сначала ковылять, потом ходить. И даже бегать. И это несмотря на то, что обследование показало, что Рэм — старик, его молодые годы остались далеко в прошлом.
Конечно, даже после лечения это был далеко уже не тот пес, который, вероятно, отличался особой красотой этой породы. Это был уже инвалид, который практически оглох и ослеп. Но он хотел жить и радоваться жизни...
Хотя, как и все, всячески протестовал против лечения. Ну, что это?! Хозяйка лезет в уши, чистит их от гноя, капает капли… Может, тяпнуть за руку — и она перестанет. Но лечение продолжалось.
Пролетели зима и весна. Рэм отъелся, начал набирать вес. Так он встретил лето. Это было его любимое время года. Он обожал солнце. Казалось, он до сих пор пытается согреться после тех осенних ночей у таблички с надписью «Кухня».
Он был благодарен за всё. Накормили – счастье. Выпустили из вольера на прогулку — счастье. Надо сделать кучу дел: обежать территорию, обнюхать, обметить… А потом можно спать. Все-таки силы таяли быстро.
Ему давали свободу: гуляй, Рэм! Но здоровье не позволяло бегать много. Почему-то он очень полюбил сарай. В нем — пол из деревянных досок, и Рэм сворачивался клубком и засыпал тем самым глубоким сном, каким может спать глухой пес.
Может, на таких же досках он появился на свет. А может, здесь он чувствовал себя комфортно и безопасно.
Три года прожил у нас Рэм. А однажды летним днем он забежал в сарай, улегся на свои любимые доски. И заснул. Навсегда... Пошел к своей собачьей радуге, под которой нет забот и тревог.
Уверены, ему снились не сосны у дороги и не указатель «Кухня». А солнце, лето и полная еды миска…
Спи, Рэм, спи.