Девять дней назад ушла из жизни Людмила Николаевна Кочина — уникальный педагог и незаурядный человек, хорошо известный нескольким поколениям камышан.

Перед глазами картина отдаленного прошлого: на сцене Дворца культуры «Текстильщик» — ровные ряды парт и уж совсем непривычная здесь классная доска. В импровизированном интерьере — знакомые лица ребят-четвероклассников, бойко общающихся между собой на английском языке. Этот необычный урок дает для педагогов города Людмила Николаевна Кочина. Работа в спецклассе с углубленным изучением английского языка – очередной этап ее творческой биографии.

Через много лет в интервью корреспонденту «Диалога» Светлане Каленовой она расскажет о том, как все начиналось: «Настало такое время, когда и дети, и родители поняли, что без знания английского языка не обойтись. Сегодня уже никого не удивишь запросами в описании вакансии: английский технический, разговорный, деловой. Один из классов среднего звена стал экспериментальной площадкой, где на изучение языка было отведено пять часов в неделю. Не было тогда ни программ, ни учебников — лишь пожелания министерства образования открыть группы для углубленного изучения английского языка. Наша школа стала пионером в освоении нового дела. Л.Н. Полякова, директор школы и большой энтузиаст, предложила мне разработать авторскую программу».

Позже были получены учебные пособия из Оксфорда, переоборудован кабинет английского языка – предмет особой гордости преподавателя. Десять лет подряд он лидировал среди профильных кабинетов города, будучи оборудованным первоклассной по тому времени техникой.

Впрочем, еще задолго до этого Л.Н. Кочину хорошо знали в Камышине. Правительственные награды в сфере образования во все времена были редкостью. У Людмилы Николаевны — два ордена: Трудового Красного знамени и «Знак Почета». Разумеется, были и ведомственные награды. В 1989 году Л.Н. Кочина была названа победителем городского конкурса «Учитель года». Однако для окружающих результативность учительского труда всегда измерялась исключительно успехами учеников. А они не подводили любимого педагога. В конкурсе, учрежденном ЮНЕСКО, сразу двое ее воспитанников продемонстрировали великолепное знание языка, а Оле Болдиной была предоставлена возможность целый учебный год провести за океаном. Сегодня многие ученики Людмилы Николаевны трудятся в Германии, США и даже Африке. И она очень гордилась ими.

Ирина Степановна Рахуба в течение нескольких десятилетий продолжала дело любимого педагога в средней школе №4. В ее воспоминаниях — образ учителя в пору школьной юности: «Тогда ей не было еще и сорока. Красивая, стильно одетая женщина, с блестящим чувством юмора, она была для нас непререкаемым авторитетом. Людмила Николаевна не опекала нас в привычном смысле этого слова, не стремилась стать «второй мамой», она была Учителем и прекрасным классным руководителем. Все, за что она бралась, получалось ярко, необычно, запоминалось надолго».

Мне посчастливилось работать бок о бок с талантливым педагогом не один десяток лет. Более того, она была классным руководителем моего сына.

Вспоминаются слова В.А. Сухомлинского: «Не все тянутся к знаниям, но все тянутся к личности». Это как раз тот самый случай. Детей подкупало ее умение говорить с ними на равных, советоваться, прислушиваться к их мнению. Они с гордостью рассказывали родителям, что их «классная» перечитала «все книги». А как ценили они ее неподражаемое чувство юмора! Афоризмы «от Кочиной» передавались в школе из поколения в поколение.
Дети постоянно к чему-то готовились. Уже никого не удивляло, когда под дверью кабинета английского языка толпились фантастические персонажи в немыслимых костюмах и с лицами, которые с трудом узнавались под слоем грима. Все знали: в классе разыгрывается очередной мини-спектакль.

Воспитанная в семье театральных актеров, влюбленная в искусство, Людмила Николаевна стремилась и учеников своих ввести в этот удивительный мир перевоплощения, помогала погрузиться им в атмосферу творчества, почувствовать себя талантливыми. И мы понимали: это куда полезнее традиционных нравоучений. Впрочем, конечно же, были и беседы. Но такт и уважение к ребенку никогда не изменяли опытному учителю. Именно поэтому каждое ее слово попадало в цель.

В сугубо женском коллективе, к тому же разновозрастном, трудно поразить воображение изысканностью нарядов. Людмила Николаевна и не стремилась к этому. Но у нее всегда был свой стиль. Строгий костюм, изящная обувь, безупречная прическа — леди, настоящая леди. Но это впечатление, разумеется, шло не только от внешнего облика. Манера говорить, слушать, умение контролировать эмоции, отношение к окружающим — все изобличало в ней глубокую интеллигентность.

Я часто вспоминаю нашу совместную поездку в Ленинград, когда мне было слегка за тридцать. В городе на Неве приходилось бывать и прежде. Но в этот раз я смотрела на него глазами человека, который провел здесь незабываемые студенческие годы. Белыми ночами мы подолгу не засыпали: Людмила Николаевна, погружаясь в прошлое, извлекала из глубин памяти все новые и новые истории, подкрашенные юмором и великолепной самоиронией. С особым воодушевлением она рассказывала о своей дружбе с актерами — молодыми и не очень.

Как знакомилась? Да просто тесно общалась с однокурсниками-ленинградцами, у которых были свои выходы на творческих людей. Тепло вспоминала Смоктуновского, который в то время только что обосновался в Ленинграде, с юмором рассказывала об обстоятельствах знакомства с тогдашним мэтром сцены Василием Меркурьевым.

«К счастью, — вспоминала Людмила Николаевна, — у меня не было проблем с общением: я знала, о чем говорить с актерами». Выросшая в театральной среде, она прекрасно разбиралась в психологии этих людей, для которых так важны были их сценические успехи и место в творческой среде. Чтобы «соответствовать» и быть в теме, приходилось отслеживать театральную жизнь города. Для дочери актеров это было привычно и совсем необременительно. Знакомство с ребятами из ансамбля «Дружба» сложилось и вовсе естественно: все молоды, все студенты, а Эдита Пьеха, хоть иностранка и «философиня», но держалась со всеми на равных и никак не обозначала своей «звездности».

Однако эстетические наклонности не помешали девушке приобщиться к модной в то время социальной программе. Два месяца 1957 года она провела на целине. И не просто провела: люди, привыкшие трудиться с полной отдачей, делают это в любой обстановке. Грамота «За добросовестный труд в освоении целинных земель» — всего лишь подтверждение этой нехитрой истины.

Потом было распределение в Донецкую область, а спустя некоторое время — возвращение в родной Камышин. Сорок пять лет отдала Л. Н. Кочина средней школе №4. Многие поколения учащихся с благодарностью вспоминают интеллигентного, неординарного педагога.

Рассказывая учащимся о стране изучаемого языка, Людмила Николаевна нередко думала о том, что туманный Альбион так и остался для нее неосуществленной мечтой. Но мечта на то и существует, чтобы рано или поздно воплотиться в реальность. В 2002 году в составе тургруппы наша коллега побывала в Лондоне.

Встречаясь с учащимися моего класса, она прежде всего развеяла традиционное представление о мрачности британской столицы: «Еще в самолете я увидела: под нами был совершенно белый, светлый город с ровными рядами улиц и кольцами просторных площадей. Никакого смога и классического тумана».

Рассказ о достопримечательностях Лондона совсем не походил на беглое изложение впечатлений среднестатистического туриста. Казалось, что человек вернулся из города, который знаком ему до мельчайших подробностей. Незыблемые ритуалы и новые веяния, лоск «денди лондонских» и молодежная европейская мода, классический театр и современная интерпретация давно известных шедевров драматургии — все сплелось в цепком сознании знатока английской культуры, которому судьба дала шанс взглянуть на нее собственными глазами.

Наши встречи в последние годы были зачастую случайными и непродолжительными. Однако всегда находились темы для обсуждения. У нас общее прошлое: город, школа, судьбы выпускников. Всегда отмечала, что Людмила Николаевна внутренне остается прежней — восхитительно остроумной и заразительно оптимистичной. Никакого уныния, никаких разговоров о проблемах и болячках. Что и говорить, истинная аристократка.

Спите спокойно, дорогая коллега! Светлая Вам память!