― Владимир Иванович, мало кто знает, что в нашем городе понятие «оппозиции» ввели Вы. В Камышинской думе первых созывов Вы, насколько помню, какое-то время даже были оппозицией в единственном числе. Можно попросить Вас развить тему.., как бы это выразиться, истории камышинской оппозиции?
― Знаете, Ирина, слово «оппозиция» у меня вызывает определённые ассоциации. Я ведь бывший шахматист, а в шахматах это означает такое положение, когда два короля стоят друг напротив друга через одну клетку. Подойти друг к другу ближе не позволяют правила. А вот если бы подошли, то, может быть, договорились бы? Увы, нельзя. Как сказал Экзюпери, «таков уговор». Проигрывает тот, кто вынужден делать ход.
К сожалению, и в жизни в подавляющем большинстве случаев получается так же. Почему-то считается: раз оппозиция, то обязательно должна быть против. Но кто сказал, что это правильно? Мы что, деревянные фигурки на деревянной доске?
«Ввёл понятие оппозиции»… Смелое утверждение. Хотя спорное. Почему? Попробую объяснить.
Возможно, Вы не поверите, но, когда я первый раз пошел в думу (от КПРФ, «не состоя и не участвуя»), я шел как посредник. Те, кто меня выдвигали, об этом, разумеется, не знали. Знал только один старый коммунист, который и уговорил меня сделать этот шаг. Грешен, не помню его имени-фамилии. Мы не были с ним знакомы, но он правильно понял мой «антипартбилетный» демарш. В 95-ом году КПРФ была на подъёме, и многие из тех, кто побросал партбилеты в 91-ом, вдруг вспомнили о них. Вы, конечно, не забыли мой памфлет, опубликованный в «Диалоге», где я в полухудожественной форме высмеял тех, кто вдруг решил, что «посудина не тонет, хорошо бы вернуться». Забавно, но даже Вы, мне кажется, тогда не до конца поняли замысел публикации. Совершенно не поняли его руководители местного отделения компартии. Было даже обличительное письмо в газету от А. А. Крикуновой. А вот тот мудрый человек всё понял правильно.
Думаю, не открою большого секрета, если скажу, что сложившуюся после 91-го года систему (социальную и политическую) я не признал. Я считал, что она античеловечна, а потому нежизнеспособна. Но уж коль она состоялась, то и строиться всё должно по декларациям этой системы, и в этом шанс её очеловечивания.
У меня были основания в это верить. В конце концов, системный анализ – это моя специальность и, если угодно, технология жизни. Именно этим я и занимался в начале своего первого срока. По самым разным вопросам я старался находить компромисс в рамках существующего законодательства, но такой компромисс, который был бы в большей степени выгоден не сильному, а слабому. Время было такое: люди выживали.
А теперь вспомните, пожалуйста, как называлась моя первая публикация в «Диалоге» в качестве депутата: «Будем работать и не держать камень за пазухой». И это после первого заседания, где неожиданно для всех не врач Коваленко - главный оппонент Льва Александровича Алферова, а Ваш покорный слуга заблокировал совмещение должностей мэра и председателя думы! Выскочил, как чёрт из табакерки… Этого не ожидал никто. Именно с этого момента меня и стали считать оппозиционером. Я же им, в сущности, не был. Уж разделение властей, так разделение – я же защищаю демократические ценности! И какие тут могут быть вопросы?
Думаю, Лев Александрович понимал мою правоту, но не мог признать в силу ряда висевших над ним обстоятельств. Забавно, но в той ситуации он в большей степени, чем я, «остался в прошлом одной ногою». И Вы ошибаетесь, если считаете, что я был «оппозицией в единственном числе». Куда Вы отнесёте Горбачева - директора техникума механизации, коммуниста Клецова? Даже Виктора Коваленко, профсоюзного руководителя от народного образования, очень осторожного и в какой-то степени придавленного своим работодателем, можно было считать оппозиционером. Да Вы вспомните, сколько раз доставалось ему от «Диалога», в дело и не в дело – гораздо больше, чем мне. Правда, мне доставалось по-крупному. Было, не отрицайте. Впрочем, кто старое помянет, тому глаз вон. А кто забудет, тому оба… Но всё списано – за давностью лет. И давайте вернёмся к основному вопросу.
Так вот, полтора года мы удерживали Алфёрова от совмещения должностей, причем абсолютно законно. Казалось, ситуация повисла. Но потом, как я понимаю, пришла подмога из губернии. То ли «коммунист» Максюта подсказал, то ли ещё кто, не могу знать. Вмешался «областной юридический» фактор, который всё же протолкнул совмещение, используя пробел, а точнее, двоякое толкование в законодательстве. Позже, уже в 2000–х, эта двузначность была устранена. Конечно, совмещение можно было оспорить в суде, но я остановился по одной простой причине: это был бы уже конфликт на уровне личностей, а я уважал оппонента. И, повторюсь, не признавал систему. Не хотите следовать вашим же постулатам – живите так, пусть люди на вас показывают пальцами!
Ну, а как только случилось совмещение, все потеряло смысл. Дальше для меня вступил в права закон инерции: и до конца первого срока, и весь второй я просто «исполнял обязанности». Конфликт позиций был исчерпан, осталась обычная работа депутата. Но, разумеется, принципиальная, в том самом ключе, о котором я уже сказал ранее.
― Мне хочется сделать нашу ретроспективу более детальной. Скажите, ведь это правда, что по накалу дискуссий прежняя дума легко «заткнула бы за пояс» сегодняшнюю? Почему тогда депутаты не боялись все время спорить?
― У меня нет собственного впечатления от заседаний действующей думы. Причина банальная: никто меня туда не приглашал. Шучу, конечно. Но вот по косвенным данным это, пожалуй, так. Депутатов почти в три раза больше, и в основном все они за редким исключением – единомышленники. Не придирайтесь к слову: именно единомышленники. Я не считаю корректной и обоснованной терминологию некоторых комментаторов сайта. Другой вопрос, насколько это коллективное мышление, единомыслие, рождает истину – тут могут быть разные суждения. И они имеют место: есть точка зрения сторонников мэра, и есть иная точка зрения. Не подлежит сомнению только один факт: стороны непримиримы в суждениях. Налицо раскол элиты.
А в прежней думе действительно были споры. Не в боязни или бесстрашии тут дело. Расклад сил (пятеро против троих) всегда гарантировал решение в пользу сильной стороны, но обсуждение было всегда и всестороннее. Собственно, это и нужно было мэру: а вдруг обнаружится какой-то нюанс, который не учли? Голос «оппозиции» тому только помогал.
Да вот тому пример. Это было уже во второй срок. Несколько раз в течение длительного срока выносился на думу вопрос о приватизации ЗЖБИ. И каждый раз у нашей группы возникали вопросы по этому процессу, причем такие, которые не давали возможности квалифицированно принять окончательное решение. Продавливать решение мэр не хотел. Кто знает — может, и сам сомневался и думой прикрывал свои сомнения. Я не могу сейчас вспомнить, какие именно вопросы возникали, но они были. Было заметно, что мэр нервничал, но процесс протекал корректно и в рамках закона.
Кстати, когда начинался процесс, директором завода был Александр Чунаков, а в момент завершения он был уже заместителем Алфёрова.
Наконец, однажды на заседании думы появилось, прошу прощения за сравнение, «тяжёлое орудие» в лице Николая Малыгина, сумевшего грамотно ответить на все вопросы. В том числе и на мой: в чем причина банкротства завода? Ответ был абсолютно точным и, главное, честным. Возможно, я что-то запамятовал, но главный момент помню хорошо. Завод по разным причинам-поводам, но искусственно был отделен руководством треста от собственной сырьевой базы и, естественно, со временем благополучно скончался. Кто виноват? Руководство треста, естественно. Да, недальновидно оно поступило. Да, наверное ошиблись. Но уж так вышло. И теперь без передачи в частные руки ну никак…
И так далее. Ну, и что было в этой ситуации делать? Я вновь сказал себе «стоп». Потому что следующим мог быть только такой вопрос: неужели всё было сделано сознательно, чтобы вывести предприятие на конкретного собственника? Такой вопрос я позволить себе не мог. Это была бы крайняя мера, а идти «до конца» имеет смысл только тогда, когда есть серьезный шанс на успех. Чтобы не «полетели клапана и вкладыши», как пел Высоцкий.
Вот такая позиция. Именно позиция. В определённом смысле это перекликается с точкой зрения Олега Жерносека, но только в определённом смысле. Позиция должна обязательно иметь общественно значимую идеологию. Простите, повторю ещё раз: общественно значимую, а не позицию иллюзорного и несуществующего гражданского общества. Тогда и общество тебя будет понимать и поддерживать.
Итак, Алфёров оппозиции не боялся – он использовал оппозицию по её прямому назначению. А параллельно, может быть, и неосознанно, он создавал в городе новую элиту. Правда, этот процесс он полноценно контролировать уже не смог. В конечном счёте вступил в конфликт с разбухающей элитой и в итоге был вынужден уйти. Нет, его не «ушли» - он ушел именно сам, в чём был абсолютно прав. Ушел не потому, что его куда-то не выбрали, а потому, что не хотел стать говорящей головой при новой элите.
Интересный факт, о котором я никогда и нигде публично не говорил. Когда Алфёров уходил, он устроил «отвальную» в Доме учителя – была такая неписаная «традиция». Присутствовали его заместители, все депутаты, представитель губернатора (Давыдов, если не ошибаюсь). Каждый присутствующий произнёс тост. Понятно, что обычно говорится в таких случаях: напутствия, пожелание успехов, воспоминания о совместной работе...
Мой тост был не в струе, потому что был адресован не фигуранту, а наследнику. Мысль была «завёрнута» в образ. Точного текста уже не помню, но воспроизведу близко к смыслу. «Когда я был ещё совсем юным, то ходил в волейбольную секцию к Николаю Михайловичу Михайличенко. Он долго не выпускал меня на площадку. Дал в руки мяч, поставил к стенке и сказал: поиграй с ней, научись отбивать её удары, а уж потом… Александр Иванович, я желаю Вам научиться играть со стенкой. Позаботьтесь, чтобы она у Вас была».
Думаю, если Вам доведётся спросить об этом Александра Ивановича, он подтвердит, что так и было, и я ничего не придумал.
И вот что забавно: наследник моё пожелание исполнил. Уж какая у него образовалась стенка - можно позавидовать! Вот только использует он её, на мой нетипичный взгляд, неправильно. Знаете, возможно, это прозвучит смешно – не стесняйтесь, посмейтесь. Или чересчур самонадеянно – опять посмейтесь. Но я всё-таки скажу: я бы смог использовать эту фронду так, чтобы у неё не возникло ни малейшего повода даже пискнуть. Это ведь колоссальный источник абсолютно бесплатных идей! А вот Александру Ивановичу, видимо, что-то мешает. Возможно, коллективное мнение другого «куска» городской элиты: поверьте, в его группе есть очень сильные и грамотные игроки. Возможно, мешает нечто иное – ему видней. Но тот вольтаж, который возник в городе между, скажем так, группами, абсолютно бессмыслен – с точки зрения дела, разумеется.
А что же этот «кусок» элиты? Те, кто называет себя оппозицией? Когда в прошлом году отмечался юбилей Инфокама, я написал в тему короткое пожелание:
Твои ресурсы пригубив слегка,
Рискну я оценить твое явление:
Площадка для разборок ты пока.
Расти, дружок, в плацдарм для единения!
("Чего не хотят женщины на 8 марта?")
Ну, и что сказать? Прошёл год! Увы, всё написанное в силе. Не получается плацдарма, хотя и рулят на сайте люди военные. Неужто потому, что бывшие? Надеюсь, не будет обиды на мои слова – так я вижу. Если не прав – опровергайте. И не в комментаторах дело, неспособных порой выбраться из одномерной потенциальной ямы – они всего лишь отражение. Хуже другое. Нет реальных попыток единения. Для начала – информационного единения. Нет полноценных дискуссий, в которых могут быть победы (пусть маленькие), и поражения (тактические). Нет движения. Ведь нельзя же всерьез считать движениями все эти нелепости с провальными митингами и хождениями по судам. Да и суровое «честь имею» ну никак нельзя использовать ради красного словца. И уж, конечно, сайт создан не ради «одиозно-мафиозных» комментариев!
Создается впечатление, что «галактики разбегаются»: Фома на Ерему, Ерема на Фому… И кому же от этого стало лучше?
― На мой взгляд, в сегодняшнем довольно жестком противостоянии групп влияния в Камышине свою роль сыграли не столько экономические, коммерческие разногласия, сколько специфика личностей. Это, скорее, не вопрос, а суждение-пролог, которое могло бы иметь с Вашей помощью продолжение…
― Специфика личностей, говорите? Ирина, Вы меня разозлили, а во зле можно и глупостей наговорить! А потом обе «половинки» договорятся, наймут двух киллеров и … Есть, правда, надежда, что киллеры поубивают друг друга. Впрочем, они не «белые» и «красные», а я не Максимилиан Волошин, хотя и стою посередине. Просто досада берёт от этой взаимной «крамолы меж князьями».
Вот недавно попал мне в руки номер газеты, «правдой» себя именующей. Там один «аналитик» целую страницу исписал ради одной мысли: конфликт носит личностный характер. Вы в это верите? Я – нет. Могу и ошибаться, конечно, но – не верю. Если бы это был личностный конфликт, то он давно бы был разрешён. Два главных фигуранта (Малыгин и Чунаков, по алфавиту) – не два деревянных короля на шахматной доске, стоящие друг против друга через клетку. Оба – люди, «человеки». А люди ради общего дела всегда найдут общий язык. Хоть китайский, но общий! Нет, причина, скорее всего, в другом.
Вспомните уход Алфёрова. Кто пришёл на его место? Правильно, Чунаков. Кто пришел вместе с ним? Правильно, группа Малыгина. И долгое время они работали совместно без каких бы то ни было разногласий. Но что-то потом случилось. Что-то вмешалось или кто-то вмешался. В общем, поссорились «Иван Иванович с Иваном Никифоровичем».
Настал момент, когда их общее дело перестало быть общим. Разумеется, я не знаю и не могу знать, что же произошло, а догадки – они есть, но конечно, – не в счёт. То, что это коммерческое или, цивилизованно выражаясь, экономическое разногласие – у меня сомнений нет.
Но видит Бог, я бы очень хотел, чтобы моё мнение оказалось ошибочным!
― Если перейти к лицам нынешних местных элит, то где в них натуральная «красота», а где политический «макияж»?
― Неожиданный вопрос. Характерен, скорее, для эстетствующего журналиста. Неужели Вы из их числа? Ужас…
Думаю, натуральная красота любой «элиты» – в её способности возглавить «серую массу». Серую массу прошу не обижаться – я сам оттуда. Но возглавить не самозванно, а по признанию этой самой массы. То есть, завоевать эту массу. Не потому, что масса кричит «не хочу этого – хочу другого!». Критерий иной: когда масса говорит «хочу этого, потому что он здесь и здесь доказал, что может». А вот когда признания нет, тогда и появляется то, что Вы назвали макияжем. Элита начинает себя раскрашивать. Кто цветом флага партии, кто «воспоминаниями о прошлом», а кто фантиками ценных бумаг.
Оценивать местную элиту по такому признаку не берусь. И так наговорил на «двадцать лет расстрела». Буду счастлив до конца жизни, если высказанное хоть кому-то в чём-то поможет.
Вот сейчас многие рассуждают о будущих кандидатах. Этот хорош, другой плох. Этого «пущать», а того не надо: субвенцию, видите ли, с дотацией путает. Давайте же поймём, что депутатом может быть любой горожанин при одном-единственном условии: все его силы – там, в думе, в интересах города в целом, а не в борьбе за муниципальные ресурсы для собственного гнёздышка.
Вот тот простой критерий, который должен быть основой выбора. Только так надо оценивать потенциального кандидата.
― Насколько мне известно, Вы всегда придерживались взглядов, близких идеологии коммунистов. А камышинские коммунисты настойчиво ищут своих потенциальных кандидатов на предстоящие думские выборы. Почему бы Вам не стать одним из них?
― Почему придерживался? Я всегда и везде на вопрос о своих убеждениях отвечал и отвечаю однозначно: да, коммунист. Не ортодокс, считаю Маркса и Ленина людьми, способными на ошибки, что никак не сказывалось на их теоретических моделях общества. Повторю: моделях. Как в своё время сказал Ленин, марксизм - не догма. От себя добавляю: это прекрасный инструмент анализа.
Правда, случился в моей жизни момент, когда пропали ориентиры – это конец 90-х. Чуть было не вступил в партию Алексея Подберёзкина (общественно-политическое движение «Духовное наследие»). Даже вышел на его помощника Андрея Богданова. Завязалась переписка, потом дискуссия, которая была прервана, увы, не по моей инициативе. Видите ли, по ходу дискуссии я разложил по полочкам и уничтожил ключевые красоты авторской теории – кому же это понравится? После этого с поисками «завязал».
Да, Вы правы: камышинская организация КПРФ ищет потенциальных кандидатов. Приходил и ко мне паренёк. Хороший, немножко наивный, но абсолютно нормальный. Я думал целую неделю... Ну, в самом деле, с чем я пойду в думу? Как коммунисту мне в любой думе нечего делать. Вряд ли получится и с прежней идеей: посредничество и работа на стабилизацию системы в интересах слабых в теперешних городских условиях не сработает – слишком велик антагонизм элит. Принимать в этом конфликте чью-то сторону не могу и не хочу – не привык «добавлять огня». Я миротворец по духу: ненавижу войну и склоки.
Чем может закончиться конфликт элит? Скорее всего, устранением одной из групп. А, может быть, и обеих. Не физическим, естественно. Просто вес группы в общественном сознании со временем может сойти на нет. У власти – из-за возможных провалов, у оппозиции – из-за отсутствия успехов хоть в чём-то. И ничего хорошего городу это не принесёт. Победитель (если он будет) займется «зачисткой и люстрацией», что неизбежно приведёт к зарождению новых конфликтующих групп. И далее по кругу…
Печально? Да, печально.
И всё-таки так хочется однажды сказать: чёрт возьми, а ведь я был не прав!