В преддверии 60-летия Камышинского историко-краеведческого музей ИНФОКАМ решил приоткрыть занавесу, скрывающую историю этого прекрасного здания, которое начало свое существование в 1901 году как Земский дом. То есть в этом году зданию исполнится 120 лет. Музею — 60 лет, а зданию — 120. Два прекрасных повода!
Казалось бы, что нового можно сказать о памятнике архитектуры, о котором писано-переписано. Построил на свои средства граф Дмитрий Адамович Олсуфьев — в те годы председатель Земской управы и предводитель дворянства Камышинского уезда. Он дал крупный денежный заём на постройку Земского дома. Сразу был найден архитектор, вроде питерский…
Но почему же тогда, как говорят специалисты, само здание отличается по архитектуре от флигеля, который расположен к нему впритык? А чье это было место, ведь все-таки центральная улица приволжского города — Набережная. Жили ли в этом доме частные лица, и что за «женщина в белом» выходила (а говорят, и выходит!) на балкон, расположенный ближе в Волге?
Кто был архитектором?
Начнем с того, что история постройки нового Земского дома – по сути, роскошного дворца, потрясшего красотой даже столицу! — стартовала в 1898 году. В мае, а затем в сентябре земскому собранию были представлены первоначальные планы строительства нового здания. Но реальная работа началась позже — уже в 1900 году.
«Архитектор А.Т. Тимофеев», — сообщают официальные источники. При этом нигде даже нет расшифровки инициалов. Возможно, потому, что искали его в столицах.
А художника-архитектора Андрея Тимофеевича Тимофеева граф Олсуфьев нашел в Тамбове (никакой он не видный житель столицы!). Тимофеев сделал и представил несколько расчетов стоимости здания. Перед ним стояла конкретная задача: соединить в одном доме помещения для проведения собраний Уездной земской управы и работы самой управы; помещения для воинского присутствия (по-сегодняшнему, военкомата), квартиры для председателя управы (графу, скажем прямо, надоело снимать этажи у частных домовладельцев), а также квартиры и канцелярии предводителя дворянства и дворянской опеки. Граф, как мы указали выше, соединял две должности — предводителя и председателя. Но обе они были выборными, и он понимал, что квартиры нужны для разных людей.
Следует отметить, что Земский дом мог возвести другой архитектор — Владыкин. Он заявил, что построит здание за 35 тысяч рублей. И даже сделал набросок плана и фасада здания. Но его проект не был принят.
Воздадим же почести Андрею Тимофееву! Следуя веяниям популярного в те годы стиля «эклектика», который объединяет в себе разнородные архитектурные мотивы, он соединил разное в единое, создав уникальный шедевр архитектуры. В здании прослеживаются элементы русского барокко (например, полукруглые оконные проемы), а также великолепное Московско-ярославское зодчество в виде крыши в теремном стиле со шпилями и использовании дерева при оформлении.
Зачем строили?
До постройки нового Земского дома заседания управы проводились на съемной квартире купца Шемякина. Позже земство выкупило у него дом, но он был явно маловат для решения поставленных задач.
Граф Олсуфьев, конечно же, хотел построить такой Земский дом, который потряс бы общественность всей страны — до самой столицы. Естественно, он задался целью, чтобы великолепие здания было видно всем — с главной дороги России Волги!
В итоге, 19 января 1900 года на торгах при Саратовском окружном суде было выкуплено место — цитируем! — «крестьян Василия, Павла, Александра и Варвары Давыдовичей Парамоновых — на углу Набережной и Царицынской улиц». Согласно документу с торгов, «место это занимает 997 кв. саж., и на нем находятся два дома и различные надворные постройки».
Деньги за место в сумме 10 500 рублей граф Олсуфьев внёс из своего кошелька. Он же предложил заём – 40 тысяч рублей для строительства (архитектор Тимофеев рассчитал стоимость 48 тысяч рублей). Камышинская Земская управа согласилась взять этот заём из 6 % годовых сроком на 15 лет. При этом выдавалось поручение: весной 1900 года для постройки здания заготовить 300 тонн кирпича и камня. Также решением собрания уточнялось: «Приступить к постройке не позднее июня месяца, всю каменную часть и крышу окончить к октябрю сего года, а все здание окончить и занять учреждениями к 1 октября 1901 года».
Отметим, что земство не было единодушно в своем решении. Одним гласным (депутатам) проект казался дорогим и неуместным. Другие, напротив, приветствовали решение и благодарили графа. Вопрос, как вы понимаете, был в крупном займе, который еще не всякий банк дал бы.
Как бы то ни было, рассчитали всё... Квартиры предлагалось сдавать, чтобы оплачивать кредит. Граф согласился. (Забегая вперед, скажем, что после отъезда графа из Камышина, один из следующих председателей Земской управы просил освободить его от оплаты квартиры, ибо такими средствами не располагал: ему было выгоднее снимать жилье в городе. И его освободили!). Отопление решили делать паровое. Это было прогрессивно. Учли также, что оно обходилось в три раза дешевле дровяного. Словом, рассчитали каждую копейку. И стройка началась!
Сказали – сделали!
Как и было запротоколировано, 16 июня 1900 место для постройки было освещено, а уже 23 сентября 1901 года состоялось открытие, на которое прибыли столичные журналисты и фотограф. Передовой и популярный столичный журнал «Нива» отвел описанию события заметное место на своих страницах: «Заслуживает особого внимания недавно оконченная камышинским земством Саратовской губернии постройка своего земского дома. Здание выстроено по проекту архитектора Тимофеева в стиле «русское барокко» по мотивам московско-ярославского зодчества XVII века».
Считается, что в общей сложности на постройку Земского дома была истрачена сумма, вдвое превышавшая размеры графского займа, а именно 80 тысяч рублей. Но так ли это — в настоящее время ни подтвердить, ни опровергнуть не могу.
Архитектор просил 48 тысяч, за место отдали 10,5 тысяч. Это уже очень крупная сумма по тем временам. Кстати, про место: у Земского дома есть еще флигель и конюшни, которые построены раньше и архитектурно не согласуются с основным зданием. Скорее всего, эти постройки сохранились от прежних хозяев — Парамоновых. А отличился на постройки здания Иван Пономарев. В фондах Камышинского историко-краеведческого музея хранится фотография, на обратной стороне которой граф Д. А. Олсуфьев написал: «Ивану Пономареву на память о стройке Земского дома в Камышине… находясь десятником… исполнял свои обязанности добросовестно, с полным знанием дела… о чем и удостоверяю».
Что за звезды на слуховых окнах?
Вы наверняка видели (если нет, посмотрите лично и на фото!) слуховые окна здания, выполненные в виде звезд. Кто полагает, что это влияние советской символики, тот ошибается: они были постройке.
Откуда же они? Известно, что звезда – масонский символ, может, и не такой знаменитый, как циркуль или кирка (молоток). Исследования дали ответ: граф Д. А. Олсуфьев был масоном. Корни российского масонства уходят в глубокую историю. Среди декабристов — почти половина были масонами (самые известные Пестель, Муравьев-Апостол, Бестужев, Рылеев). Даже Пушкин — и тот состоял в масонской ложе. Более того, масонами были и русские цари! По некоторым сведениям, первым масоном России был Петр I. В братстве «вольных каменщиков» состоял и император Петр III. Царь Павел I воспитывался масонами и окружил себя масонами. После революции 1917 года русские ложи переместились за рубеж, а в России появились только в 1992 году.
Такой знак в Камышине оставил граф Олсуфьев — участник масонского межпарламентского союза. Точно так же, как это делали на своих особняках московские и петербургские масоны. Этот знак спустя 120 лет после постройки здания можем видеть и мы.
А как же «барышня в белом»?
Квартиры председателя Земской управы и воинского представителя находились на втором этаже прекрасного здания. Кто занимал в те годы должность воинского представителя и был ли этот человек женат, неизвестно. Зато точно известно, что председателем управы в начале XX века был избран Тимофей Константинович Зиньковский (именно он просил освободить его от оплаты квартиры). Его внук, отставной полковник, москвич М. М. Зиньковский, сообщал мне в письме: «В доме управы в 1901 году у деда была квартира, в которой в том же 1901 году родилась моя мама…».
Нетрудно предположить, что на балкон подышать свежим воздухом и насладиться видом Волги выходила беременная жена председателя земской управы — камышинская красавица Евлампия Зиньковская (в девичестве Ткаченко). Ну а молва, как всегда, придумала все остальное.
Впрочем, говорят даже, будто некая дева до сих пор появляется на балконе роскошного дворца — всё больше летом, при наступлении сумерек…
Помню нам малым говорили что в земленом склоне за музеем есть дверь. Она ведет в подвал музея. Т.е. чтобы в случае чего из этой Управы можно было сбежать по подземному ходу к Волге. И на баркас.