Итак, спектакль «Калигула» Серовского театра драмы имени А.П.Чехова. Он поражает с самого начала.
Во-первых, изобилие техники. Никогда не видела такого обилия софитов. Такого телевизионного эффекта — лицо произносящего монолог мы в тот же миг видим во всю стену. Изощренный звуковой ряд: рок-музыка на полную мощь, которая мне и не по возрасту, и не по вкусу. Такое ощущение, что раньше я бывала в театральном раю, а теперь угодила в ад.
А вот текст пьесы французского писателя Альбера Камю (1913–1960) — парадоксальный, сложный, с трудом понимаемый! — мне понравился. И нравится сам писатель, редко с кем соглашающийся, ищущий, страдающий. Удостоенный Нобелевской премии «За огромный вклад в литературу, высветивший значение человеческой совести».
Режиссер-постановщик Владимир Золотарь отказался от малейших намеков на Древний Рим. Его император Калигула не одет в тогу, да и все патриции в современных мужских костюмах напоминают нынешних депутатов. Царедворцы сначала уклончивы, во всем вроде бы согласны с властелином. Да и как возражать, если за это грозит смерть. Вскоре сцена завалена трупами. Император явно безумен. Ужас тоталитарного правления показан во всей своей кошмарной сущности.
А каково самому Калигуле? Реальный император строил театры, храмы, акведуки. Видимо, благодаря и ему родились строчки Маяковского «в наши дни вошел водопровод, сработанный еще рабами Рима». У Камю и в спектакле он жаждет невозможного, получить луну с неба, а без этого для него жизнь невмоготу: «Мир невыносим, люди умирают и они несчастны». И сам Калигула одинок. Сначала неопытный и щепетильный, любящий литературу, потом все более наглеющий: «Скромность — это единственное, чего у меня нет».
Покорность и подобострастие окружающих его раздражают, сопротивление вызывает гнев. Сам понимает, что истинной любви подданных недостоин.
«Править — значит воровать. Если казна чего-то стоит, то человеческая жизнь не значит ничего».
Недостатка в императорах нет, а вот личностей не хватает. Артист Алексей Наволоков старается показать именно личность, страдающую, понимающую, что жестокостью мир не изменить.
«Нужно верить в какие-то высшие идеи».
Избыток души — вот болезнь героя спектакля. Артист немного грешит самолюбованием, а нужен сплошной нерв.
Хороши патриции из свиты. Фактуристые, с отличной мимикой и полным пониманием сути действия. Вот бы их в наш театр, каких бы чудес с ними Штендлер натворил. Запомнился Геликон — Сергей Каляев. В антракте он очень непринужденно беседовал с частью публики, не ушедшей в бар. Хвалил Камышин, нашу погоду. У них в Серове даже в июле может выпасть снег. Удивлялся, как это в Камышине рядом с асфальтом песок, у них-то — почва каменистая.
Отлично играли актеры Евгений Вяткин, Петр Незлученко, актриса Ольга Кирилочкина. Сочувствую Анастасии Козьменко. Сначала ее как бы мертвую долго возили по сцене, а потом она ходила сама в качестве привидения. Без единого слова!
На обсуждении один из выступавших назвал спектакль оглушительным провалом. Это, правда, оглушительный, но не провал. Скорее эксперимент, где после смерти Калигулы н экране огромными красными буквами написано: «Я еще жив».
Да, живы в нашем мире жестокость, агрессия, безумие замыслов власть имущих. Калигула жив в террористах, националистах, агрессорах, в преступниках всех мастей.
