В поисках памятника с могилы аптекаря, или Как в Камышине развивалось аптекарское дело

«Здесь покоится с миром аптекарь Георг Дюфферт. Родился 1 апреля 1860, умер 13 июля 1908»... На немецком языке — в оригинале: «Hier ruht in Frieden der Apotheker Georg Düffert. geb. den 1. April 1860. gest. den 13. Juli 1908.»

Как сохранить историю города?

Надгробный памятник с надписью на немецком языке был обнаружен зимой 2015 года камышинским общественным деятелем Петром Барановым. Памятник лежал практически на самом берегу Волги, в нескольких метрах от обрыва — в той исторической части города, где сто лет назад располагались мыловаренный завод Крянникова, частные дома богатых камышан и домики бедных. Сегодня это район бывшего завода торгового оборудования (улица Островского).

Откуда здесь взялся этот надгробный памятник? Были ли здесь лютеранское и католическое кладбище — теперь уже не скажет никто. Время стерло следы прошлого... А возможно, случилось так, что родные перенесли памятник, когда немецкое кладбище уничтожалось.

Итак, Петр Баранов обнаружил надгробие зимой 2015 года. Весной памятник с интересом осмотрел камышинский путешественник Иван Ширяев, который, к счастью, догадался сделать фотографию (см. фото). Сегодня это единственное, что сохранилось от реликвии...

Петр начал долгий поход по камышанам с просьбой пристроить надгробие, пока оно не исчезло так же, как и немецкое кладбище. В Свято-Троицком соборе, где на первом этаже в начале XX века располагалась аптека Георга Дюфферта (ул. Октябрьская, 16), от памятника отказались. Потом владелец одной из ритуальных мастерских выразил интерес, но вскоре, видимо, остыл к этой теме. В итоге, уже к лету 2015 года, надгробие решили забрать себе представители евангелическо-лютеранской общины Камышина... Увы! К тому времени оно бесследно исчезло...

Кто вы, Георг Дюфферт?

Старожилы Камышина прекрасно помнили аптеку Дюфферта на улице Октябрьской (ранее проспект Александра Второго). Дело в том, что даже после национализации эта аптека сохранила вид, который создал Дюфферт: медные детали в интерьере (планки в оформлении витрин и окантовке стекол, светильники, не говоря уже о медных ступках и прочем аптекарском наборе). Эта было самая известная аптека в городе, а Дюфферта в Камышине знали, без сомнения, все — и стар, и млад.

Аптекарь обслуживал городские и уездные заказы — как бы сейчас сказали, в рамках частно-муниципального партнерства. В 1902 году Камышинское уездное земское собрание (прообраз районной администрации) решило уточнить: откуда такие цены на лекарства, и нельзя ли сократить затраты на закупку лекарств в Камышинскую земскую больницу и больницы уезда?

Аптекаря вызвали в Медицинский совет. Дюфферт дал пояснения:

«Медикаменты для Камышинского земства отпускаю в небольшом количестве, в прошлом году для всех участков было отпущено всего на 1 500 рублей. Забирая у меня товар небольшими партиями, земство не платит гербового сбора, провоза по железной дороге, извозчиков и прочего...».

Дюфферт озвучил все расходы и сделал вывод: «при незначительной выписке медикаментов земство ничего не проигрывает, но даже остается в выигрыше». И добавил: «Охотно принимаю обратно пустую посуду»... Дело в том, что аптекарские склянки были дорогой вещью. Как бутылки из-под молока в СССР — они составляли более 60-70 % стоимости.

О том, что забавного происходила в местных аптеках, можно прочитать в губернской газете «Саратовский дневник» (1882 год, № 117): «Недавно в камышинскую аптеку взошла толпа родных между собой немцев с требованием лекарства, связывающего любовью мужа с женой, и очень была раздосадована отказом в отпуске такого средства»...

P.S. В 1899 году в Российской империи широко отметили столетие со дня рождения А.С. Пушкина. В городах по призыву федерального центра массово переименовывали улицы, называя их в честь поэта. Так, с лица Камышина исчезла улица Аптекарская, которую в 1899 году официально назвали Пушкинской (сегодня ул. Пушкина). А Аптекарской улица называлась потому, что на ней долгие годы располагались аптеки — Герштейна, Вюртнера и других. Но именно Дюфферт остался в истории города как главный аптекарь, его фамилию помнили даже спустя полвека после его смерти.