Само по себе кресло для меня не новость. Я с утра до вечера в кресле под приглядом сына и дочери. Ем, отгадываю сканворды, любуюсь синичками за окном, рыбками в аквариуме, читаю, пишу. Иногда засыпаю. Не бойтесь, люди, старости! Золотая пора.
А вот театральное кресло — это особая мебель. Лет семьдесят назад, когда я впервые узнала, что в театре между рядами надо проходить лицом к зрителям, я решила всегда сидеть с краю. Ибо разодрала новое платье о жестяные номерочки на стульях. И сейчас люблю сидеть сбоку. Особенно на приставном стуле.
Во-первых, это значит, что в театре абсолютный аншлаг. Это радость великая. Во-вторых, можно увидеть непредназначенное для всех. То вижу любимую актрису, сосредоточенную перед выходом. Перекрестится и вот уже поет и пляшет. То вижу актера, только что выложившегося в страстном монологе. Вытирает пот с лица.
Конечно, совсем другое дело обновление всего интерьера. Бордовый занавес с интригующим узором. Кресла ему в тон, мягкие, теплые, уютные. Правда, спинки теперь красиво закругленные. Придется отказаться от привычки вешать сумку на уголок кресла предыдущего ряда и писать себе по ходу спектакля, чтобы ничего не забыть.
Сижу в мягком кресле, радуюсь, от всей души благодарю федеральную программу "Культура малой родины". И, конечно, главу города и директора театра, вложивших в это обновление много сил и средств.
Дрожу от нетерпения, ожилая очередной премьеры. Мы скоро увидим творение самого оригинального француза. Да и во всем мире таких чудаков что-то не видать.
Кто сейчас откажется от заслуженной награды, от престижной премии, от почестей? А он отказывался из-за чувства справедливости. И много раз. Например, посчитал, что Нобелевский комитет настроен антисоветски и принижает значение русских писателей. Значит надо от премии отказаться. Это был рыцарь сочувствия обездоленным, борец за их права. Автор, озаривший жестокий ХХ век. Такие люди необходимы в любые времена.
Нас ждет Жан-Поль Сартр.
