Интерес к премьере огромный. И повесть «Собачье сердце» незабываема, и прекрасный фильм в памяти не померк.
А как наши-то справятся? Особенно после многочисленных противоречивых публикаций в СМИ. Все ли сосредоточились, всё ли учли? Сумел ли А.В.Штендлер после обид подняться на обычную для него творческую высоту? Это его девятый спектакль в Камышинском театре.
Звучат оглушительные фанфары, словно ожидается выход его величества. А на сцене мрачно. Это первые послереволюционные годы в наше стране, о которых Герберт Уэллс написал «Россия во мгле». Бедность. Разруха. Уходит вдаль улица с покачивающимися фонарями, на первом плане ежится и скулит голодный Шарик с ошпаренным боком (арт. Николай Дубровин). Превращаться в собаку артисту уже приходилось в спектакле «И пес с ними». Очень здорово он воздает там людям по заслугам (15 марта можно посмотреть на малой сцене). Здесь же нужно только жаловаться на собачью жизнь, и актер вроде бы даже скучает. Его звездный час впереди.
Пока он не превратился в Шарикова, давайте полюбуемся неглавными персонажами. Аплодисментами встретила публика первого пациента профессора Преображенского (арт. Юрий Щербинин). Нарядный, помолодевший, он ликует: «маг и чудотворец» вернул ему способность любить, которой не было десятки лет.
Вторую пациентку, молодящуюся даму (арт. Лилия Дайнега) «маг» несколько раз сурово спрашивает: «Сколько вам лет?». Удачно сыгранные роли украшают спектакль и запоминаются зрителю. Отдельное спасибо Светлане Саблиной за отличные костюмы этих персонажей.
Михаил Афанасьевич в свой повести противопоставляет высочайшую культуру Преображенского и Борменталя хамству Шарикова. В роли Преображенского молодой артист Артем Буняков выглядит не очень убедительно. А вот Николай Дубровин проявляет темперамент, дар комика, веселит и покоряет публику. И это противоречит идее Булгакова.
То ли мы ошариковились, то ли язык наш так закостенел и речь огрубела, что хамство нас уже не бьет по нервам. В театре я, действительно, то и дело слышу: «простите, извините», а вот в автобусе так же часто: «Куда прешься?». И эстетический вкус стал совсем уж примитивным.
Из граммофона звучит хор из оперы. Преображенский и доктор Борменталь (арт. Юрий Юдин) слушают с восторгом и умилением. Шариков вдруг меняет пластинку, звучит что-то полублатное. Зал оживает, скандирует, Шариков пляшет. Гром аплодисментов. Наглядное торжество массовой культуры. Увы, так оно и есть. Тут уж без всякого Швондера беда наступает.
Кстати, о Швондере. От замечательного артиста Алексея Лобойко все многого ждали. По-моему он нарочно сдерживался. А зачем лютовать? Прописываться жильцу надо, документы нужны. Работу по природной склонности Шарикову сумел найти. Конечно, доносы – дело паскудное, но это неотъемлемая примета того времени.
Аплодисментами зал встретил заслуженного артиста России Николая Штабного. Он пришел принимать меры по доносу Швондера и Шарикова. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Невозмутимый чиновник, лишь бы отчитаться. А это уже примета и нашего времени.
Спектакль короткий, а многим артистам совсем мало места отведено. Как-то сама по себе что-то создает Галина Хвостикова (Дарья Петровна). Два эпизодика у Марии Клыпиной. Мало заметна Мария Тульникова, нечего делать Светлане Олейник и новому молодому актеру Евгению Черепанову.
Несмотря на идейный просчет, многое зрителей волнует и радует. Хотя спектакль готовился в спешке, суете и психологическом дискомфорте.
Что касается общей оценки спектакля, дадим слово любимой женщине М.А.Булгакова Любови Белозёрской: «Вообще я давно заметила: когда не хватает вкуса и средств для изображения тонких психологических эмоций, актеры впадают в шарж и гротеск, что дается легче, а аплодисментов вызывает больше».
По сравнению с блестящими предыдущими премьерами такой крен заметен, но вполне устраним. Посмотрю еще раз 16 марта и сравню.
А что касается недавних потрясений, то это обычное для театра дело. Выдержка из «Театрального романа» Булгакова:
— С ума можно сойти… — прошептал я.
— Нет, не надо сходить… Просто вы не знаете, что такое театр. Бывают сложные машины на свете, но театр сложнее всего…
Пусть же наш театр не скрипит и не ломается, развивается и растет от премьеры к премьере. Как это и должно быть в Год театра и в канун Фестиваля театров малых городов. Удачи!
