Камышанин Михаил Жаренков публикует свои произведения на крупных творческих интернет-порталах. В День Победы он поделился с редакцией одним из своих стихотворений...

ПОВЕСТЬ О ЧЕЛОВЕКЕ

             1

Молодое пришло пополнение
в сто седьмой истребительный полк.
Они ждали боёв с нетерпением,
было видно, что будет с них толк.
На заданья летали не думая
про награды там, да про чины.
Они были отчаянно - юные,
после курсов, совсем пацаны.
Среди них был высокий парнишка,
лучший в выпуске, первый в строю,
и летал он уверенно (слишком),
что потом пригодилось в бою.
Он упрям был и малость упертый.
Подвело это и... помогло...

              2

Возвращались с заданья. "Четвертый,
у тебя задымилось крыло!".
"Дотянуть бы до наших" - подумалось,
"Надо ж... как-то машину спасать".
Но судьба на секунду задумалась
и решила его испытать.
По верхушкам деревьев, со скрежетом
между сосен упал самолёт...
Вот вернется, механику врежет он,
ведь в бою отказал пулемёт.
"Отказал ли? Патроны проклятые!
Не привык я патронов жалеть..."
Так он думал, а ноги зажатые,
всё сильней начинали болеть.

              3

Липкий страх затуманил сознание,
холодком пробежав по спине,
но упрямство и выжить желание,
как всегда, помогли на войне.
Посылая фашистам проклятья
на "отборном" родном языке,
он, порезав об что-то запястья
и все пальцы на правой руке,
всё ж сумел одну вытащить ногу,
а другая - как будто в огне.
"Не дождусь я наверно подмогу.
Что ж мне, сдохнуть, зажатым в броне?"
И пытаясь, в слезах от отчаянья,
отогнуть покореженный блок,
потерял он от боли сознанье,
но увы, сталь осилить не смог...

              4

Он очнулся. "Что делать? Стреляться?" -
мысль шальная мелькнула на миг.
"Успокойся, не надо сдаваться.
Ты упрямый, ты сможешь, "старик""...

              5

Как он смог, он уже и не помнил.
И не помнил как начал ползти.
Был лишь кровью сапог переполнен
и надежда - не сбиться с пути.
Восемь суток с ногой искалеченной,
пробирался до наших частей.
Без сознанья, разведкой замеченный,
был подобран у минных полей...

              6

Медсанбат.
Операция.
Госпиталь.
Боль...
Желание на ноги встать.
Да мольбы, в обращении к Господу,
чтоб дал силы как прежде летать.
И врачи, сотворившие чудо,
помогли.
Возвратившись в свой полк,
смог летать всю войну он, покуда,
звук салютов над миром не смолк.

Для войны, рядовая история.
На войне не такое под порой...

             7

Разбежалась страны территория...
Интересно, где летчик герой?

На краю деревеньки заброшенной,
там, в одной из "союзных"... нам стран,
стоит старенький дом перекошенный.
В этом доме живёт ветеран.
Он рукой, узловатой, натруженной,
прижимает к себе костыли.
Рад, что май, рад, что совесть разбужена,
вдруг у тех, кто стал "пупом земли".
Три гвоздики, гвардейская лента,
а ещё продуктовый набор.
Речь формальная у монумента,
да опять про войну разговор.
Он на праздник пиджак надел серенький.
Много дырок в нем от орденов.
Только... нет их..., украли мошенники,
растоптавшие подвиг дедов...

              8

Он смотрел на меня с сожаленьем.
Он за нами давно наблюдал,
за "потерянным поколеньем",
а потом очень тихо сказал:
"Как же так? Мы ж за вас воевали,
мы же жизни отдали за вас...
И зачем им нужны те медали?
Это ж всё, что осталось у нас"...

Очень... подлое преступление.
Боль душевную, не передать.
И мне хочется встать на колени.
И мне хочется что-то сказать.
Он махнул головой, мол, не надо,
никакие слова не нужны...
А по радио, звуки парада,
из другой, из Великой Страны...
По погибшим минута молчанья...

              9

Я с трудом поднимаю глаза.
Он пытается скрыть боль, отчаянье,
но предательски льётся слеза...
Помолчавши, мы стали прощаться.
И тогда мне сказал фронтовик:
"Ничего, я не буду сдаваться.
Я упрямый, хотя и старик..."