Одна показательная история по просьбе комментаторов «Инфокама». 11 апреля 2012 года после того, как появилось заключение Контрольно-счетной палаты Волгоградской области и постановление КСП о результатах проверки в Камышине, я обратился с заявлением в Следственный комитет Волгоградской области. Посчитал, что в указанном 21-страничном отчете имеются явные признаки уголовно наказуемых деяний. Заявление содержало просьбу проверить изложенные факты и дать им правовую оценку. Письмо отправил заказным, с уведомлением о вручении.
25 апреля получил ответ из Управления Следственного комитета по Волгоградской области о том, что мое письмо зарегистрировано и направлено в Следственный отдел Камышина, начальнику Муджикову Хонгору Николаевичу. Однако каково же было мое удивление, когда через три дня после первого письма пришло второе, из того же Управления Следственного комитета из Волгограда! Это было подтверждение, составленное сотрудниками структуры СК о том, что 16 апреля при вскрытии моего письма в нем... не оказалось акта Контрольно-счетной палаты.
Вроде бы рядовое событие, если не знать, что, согласно почтовому уведомлению, мое письмо было получено Волгоградским управлением СК 19 апреля. Поэтому никак не могло быть вскрыто 16-го!
А дальше все по стандартной схеме. Следователь Камышинского отдела Управления Следственного комитета по Волгоградской области в начале мая известил меня об отказе в принятии моего заявления в связи с тем, что отсутствовал вышеуказанный акт, а гражданин Ярмолович, мол, не сообщил ничего нового. Похоже, СК изобрел оригинальный метод общения с заявителями — телепатический! Ведь никто никуда меня не вызывал и ни о чем не спрашивал, а следователь, видимо, как-то догадался о том, что я ничего ему не сообщил.
На днях, собрав все документы, уже ценной бандеролью с описью, я повторно все отправил в Управление Следственного комитета в Волгоград.
Не могу не задать землякам вопроса в связи с оригинальными методами работы следователей: уж не потому ли так не потопляем и наш Чунаков?
Анатолий Ярмолович
